— Это еще что, — с горькой усмешкой говорили старые ткачихи. — Теперь твоего заработка хоть на расчет хватает, a до девятьсот пятого, чем дольше на хозяина спину гнули, тем больше ему должали.
Что произошло в городе шесть лет назад, Ульяна не знала. Слыхала, будто рабочие всех фабрик два с половиной месяца бастовали, но этим особенно не интересовалась. Она была довольна тем, что могла есть кусок хлеба, пусть даже черствого, но которым никто не попрекал. Единственно, о чем она мечтала, так это поскорее стать к станку. И это случилось гораздо раньше, нежели она рассчитывала.
Где-то началась война, и пошли с фабрик ткачи на фронт. Каждый день освобождались места у станков. Но они пустовали недолго. Уже в следующую смену к станкам являлись женщины с заплаканными глазами.
Порушницы задавали им один и тот же вопрос:
— Кого проводила?
Они отвечали неохотно:
— Мужа.
— Брата.
— Отца.
Ульяна, конечно, понимала, что означают такие ответы. Подражая старшим, вздыхала, но втайне радовалась и с нетерпением ждала, когда наконец и ей предложат, как она считала, настоящую работу, получив которую, человек сразу становился самостоятельным и независимым.
К концу третьего года работы на фабрике ей достались станки маленького, худого ткача, которого в цехе все звали Сычом. В его узком лице с выпуклыми глазами и хищно изогнутым носом действительно было что-то птичье. Он отличался тихим, покорным характером и не обижался на прозвище. Говорили, что у него большая семья и тяжело больная жена.
Обо всем этом, становясь к станкам, Ульяна, конечно, не думала. В душе у нее все пело и торжествовало. Вот и она выходит в люди!..
Но радостям скоро пришел конец.
Мастер заметил Ульяну и с откровенной наглостью намекнул: если она не станет сговорчивой, то вылетит за ворота фабрики.
— Старое припомнил, пес шелудивый, — возмущались ткачихи. — Пользуется тем, что мужиков на фронт угнали.
Эта история плохо кончилась бы для Ульяны и некоторых ее подруг, однако на фабрике нашлись смелые люди, которые не побоялись пригрозить мастеру серьезными неприятностями, если он не перестанет приставать к молодым работницам. Угроза на мастера подействовала отрезвляюще.
— Кто ж это за нас заступился? — интересовалась Ульяна.
Ей ответили не сразу. Но когда и сообщили, то шепотом и по секрету.
— Большевики. Слыхала про таких?
Слыхала, конечно, но никогда не задумывалась над тем, что это слово означает. Большевики ей представлялись большими, рослыми мужчинами, к примеру, такими, как хозяин. Они были сильными и потому никого не боялись.
