С этими словами Гамад встал. И все придворные отправились спать.
Рассвет был робким и бледным. Но ночь и сон еще властвовали над всеми живыми. Лишь маленький отважный дух-коврик, не страшась темноты и этого сонного настороженного молчания, уже пробирался между деревьями в поисках Алладина. Он быстро отыскал его и, влетев в королевский шалаш, принялся будить. Юноша еще спал, и веки его чуть дрожали и двигались. Всю ночь видел Алладин во сне свою любимую Жасмин, вернее он знал, что она где-то рядом. Он слышал голос своей возлюбленной, ее шаги. Ему казалось, что где-то меж высоких деревьев мелькает ее сверкающая одежда. Алладин со всех ног мчался за неуловимой красавицей и никак не мог догнать ее. Но вдруг он почувствовал, как что-то мягкое и бархатистое коснулось его руки и лица.
– Жасмин, это ты?! – прошептал юноша и открыл глаза.
– Это я. Проснись, мой господин, нам пора в путь, – услышал он знакомый голос.
– Брат-коврик? – удивленно спросил Алладин, вглядываясь в предрассветную тьму. Ковер-самолет блеснул своим месяцем-ротиком.
– Быстрее вставай, пока эти твари не проснулись, – тихо проговорил коврик. Кругом раздавался храп обезьян, которые спали недалеко от него. Эти навязчивые звуки окончательно прогнали сон Алладина.
– Торопись! Вот твоя одежда и лампа, – говорил дух-коврик, с опаской поглядывая на темные силуэты спящих обезьян.
Алладин быстро оделся и, осторожно обходя Гамада и его подданных, подошел к Абу. Он пощекотал ее по маленькому носику. Так делал Алладин всегда, когда хотел разбудить своего любимого зверька. Абу всегда чихала и радостно просыпалась. Но на этот раз обезьянка отвернулась от него и недовольно проворчала:
– Зачем ты будишь меня так рано, еще ночь.
– Уже светает, – проговорил коврик.
– И этот летающий половик уже здесь? – присев на своем травяном ложе, сказала сонная Абу. Она хлопала глазами и, капризно надув губки, почесывала свое лохматое тельце.
– Что с тобой, Абу? – удивленно спросил Алладин. – Нам пора улетать.
Обезьянка как-то странно посмотрела на своего хозяина.
– Я хочу тебе сказать, – нерешительно начала Абу, – они предложили мне быть их королевой...
– Ты что, хочешь быть королевой этих воров и остаться с ними? – удивился Алладин.
– Мне очень жаль, но я решила остаться среди своих, – надменно ответила Абу.
– Так ты не летишь с нами? – все еще не веря своим ушам, спрашивал юноша. Абу потупилась. Ей так не хотелось расставаться со своим любимым хозяином, но стать знатной госпожой, королевой, даже среди таких недотеп, которые вешают вилки на стены, было заманчивым предложением. А тем временем солнце уже пробиралось в жилище Гамада. Обезьяны зашевелились.
