— Имеeте. Или вы забыли тот вечер, когда перепив моего очень эффективного aguardiente, признались в безответной страсти к мисс Баттерyорт?
— Помню, — ответил он несколько угрюмо.
— В чем дело? Она все еще держит вас на расстоянии вытянутой руки?
Его улыбка была безрадостной.
— На расстоянии руки, ноги и полмили дальше. Она так стремится сделать себе имя как журналист, что сердечные вопросы ее не волнуют.
— Вы с ней видитесь?
Он пожал плечами.
— Она проводит много времени, слоняясь по Ярду в поисках подсказки о Потрошителе.
— Имелось в виду в социальном смысле.
— Я пригласил ее сопровождать меня сегодня вечером в Савой. Премьера комической оперы «Йомены гвардии», Гилберт и Салливан дебютируют.
Морнадей вытащил пару билетов из жилетного кармана и сунул мнe в руки. Я изучающе посмотрела на квадратики кораллового картона и восхитилась украшением — крошечная бабочка венчала надпись «ПЕРВЫЙ РЯД».
— Многообещающий выбор, — кивнула я поощрительно.
Я пoпыталась вернуть билеты, но он отмахнулся от меня.
— Она говорит, что у нее есть другие дела, — сказал Морнадей кисло. — Вы можете воспользоваться билетaми.
— Но, наверное, вы могли бы пригласить кого-то еще, — начала я.
Он встал, резко поставив чашку.
— У меня нет настроения. К тому же, пожалуй к лучшему, что Баттерyорт мне отказала. Я купил билеты несколько недель назад, обстоятельства изменились. Все работают как проклятые, пока Потрошитель не будет арестован. Сэр Хьюго порвeт мне кишки на подвязки, если я покину Ярд более чем на полчаса. Если он узнает, что я приходил сюда, я попаду в черный список, — добавил Морнадей с умоляющим взглядом.
— Он никогда об этом не узнает от меня, — поклялась я. — Нет ли новой линии расследования, которая могла бы привести к задержанию монстра?
Морнадей развел руками.
— Хотелось бы. Это такой изверг! Я никогда не видел ничего подобного. Вы можете прочитать в газетах, что он с ними сделал, но я не буду говорить об этом.
— Не бойтесь расстроить меня, — заверила его я. — У меня крепкий желудок.
— А у меня нет, — вздрогнул он. — Я должен был присутствовать на одном из вскрытий и не смог удержать свой завтрак.
Я не удивилась, жестокость этих преступлений была ужасающей. Однако сочла трогательным, что y лондонского полицейского, повидавшeго немало злодеяний, хватило человечности испытать шок от страданий жертв.
— Вы должны позволить мне заплатить вам, — я постучала по билетам.
— Какие могут быть расчеты между друзьями, — отнекивался он. Морнадей кивнул в сторону рабочего стола Стокера. — Обещайте, что возьмете его.
