С тех давних пор?..
— Девушки их сорвали…
— Но где же они, эти девушки?
Скажи мне, что стало с ними
С тех давних пор?..
— Девушки вышли замуж…
— Но где же мужья этих девушек?
Скажи мне, что стало с ними
С тех давних пор?..
— Их забрали в солдаты…
— Но где же эти солдаты?
Куда они подевались
С тех давних пор?..
— Ушли на поля сражений…
— Но что же стало с полями?
Скажи мне, что стало с ними
С тех давних пор?..
— Теперь на полях — могилы…
— Но я и могил не вижу!
Куда подевались могилы
С тех давних пор?..
— Они заросли цветами…
«Всё возвращается на круги своя…»
И можно начинать песню снова. И повторяемость эта не будет топтанием на одном месте. Ведь песня построена так, что в новом ее круге, на новом ее витке мы уже будем петь, мы уже будем думать о других цветах, других девушках, других солдатах, других полях и могилах.
Слова песни останутся теми же самыми, а говорить они будут уже о совершенно другом поколении. И поэтому сама песня тоже будет новой. Повторится не она. Сначала повторятся судьбы людей, а она только пойдет за этими судьбами.
Но погодите, неужели этот замкнутый круг вечен и обязателен для каждого поколения Земли?
Неужели так и будет, неужели так и должно быть: человек рождается, вдыхает воздух первой весны своей, произносит свое первое слово, читает первую свою книгу, узнает свою первую любовь, работает, страдает, мечтает, радуется, и все это лить для того, чтобы встретить — обязательно, непременно встретить! — свою войну?
Неужели это должно быть и сегодня, сейчас, когда масштабы гигантской мощи оружия, придуманного человеком, давно уже переросли масштаб нашего земного шара?
Неужели у человечества не хватит мудрости, не хватит силы, чтобы разорвать этот вечный, этот страшный круг повторяемости?..
Мы должны его разорвать! Должны! Все вместе.
А если не сможем, если не сумеем, если устанем и опустим руки, то кто мы тогда?
Кто мы?
Кто?
