На зло надеждѣ, чей взоръ сквозь слезы
Напрасно ищетъ небесъ лазури,
Чей челнъ разбили бичемъ угрозы
Ночныя бури.
Я вѣрю въ солнце во тьмѣ, какъ прежде,
На зло надеждѣ.
Такъ яснымъ утромъ пѣвецъ незрячій,
Восторга полный и полный муки,
Подъемлетъ очи къ зарѣ горячей,
Подъемлетъ руки.
Сквозь мракъ стремится къ ея привѣту
И вѣритъ свѣту.
Увы, я знаю! Пѣвцы безмолвны,
Забыты пѣсни подъ игомъ горя,
И рѣкъ родимыхъ живыя волны
Не ищутъ моря.
И холодъ смерти, не трепетъ жизни,
Разлитъ въ отчизнѣ.
Самъ Богъ разрушилъ ея святыни,
Нагіе камни засыпалъ прахомъ,
А мы… мы бродимъ въ нѣмой пустынѣ
Съ тоской и страхомъ.
И буйный вѣтеръ окуталъ тайной
Нашъ слѣдъ случайный.
Увы, я знаю!.. Зачѣмъ упрямо
Несетъ мнѣ эхо свой стонъ кровавый?
И я вѣдь родомъ съ развалинъ храма,
Съ кладбища славы,
И я скитаюсь надъ ихъ границей
Бездомной птицей!..
Но въ дверь гробницы стуча крылами,
Во мглѣ ненастья холодной, сѣрой,
Дневного блеска ищу очами
Съ ревнивой вѣрой.
Ищу въ могилахъ движенья знаки
И жду во мракѣ.
На зло надеждѣ, носящей цѣпи,
Полуугасшей во мглѣ туманной,
Я жду, чтобъ кости воскресли въ склепѣ
Съ зарей румяной.
Я вѣрю въ утро средь бурь, какъ прежде,
На зло надеждѣ.
