Расщелина стала шире, и девушка спокойно шла рядом, полностью доверяя своему спутнику. В темноте то и дело возникало ощущение чужого присутствия, и Ли ежилась, затылком чувствуя пристальные взгляды. А еще с каждым пройденным метром девушке казалось, что они все быстрее и быстрее мчатся сквозь мрак, хотя лапы кота двигались все так же размеренно, да и сама Лиесса ни разу не ускорила шаги. Стоило Корру остановиться, невольно останавливая и спутницу, как девушка почувствовала, что ощущение стремительного движения прекратилось и тропа вновь привычно замерла.
– Мы почти пр-р-ришли. Но не думай, что Лаор-р-рден встр-р-ретит тебя, р-р-распахнув объятия, – голос Корра звучал насмешливо, – пр-р-ридется потр-р-рудиться.
– Почему у меня такое чувство, что тебе доставит удовольствие мое поражение? – потормошив за загривок вредного кота, спросила девушка.
– Р-р-р-р! – Хранитель мотнул головой, вырываясь из нежных рук. – Сначала докажи, что ты достойна такой чести.
– И почему ты такой вредный? Ты злишься, потому что тебя отправили со мной, не спросив согласия?
– Нет, я злюсь, потому что меня пр-р-риставили нянькой к человеческой девчонке, мнящей себя спасительницей мир-р-ра.
– Корр, я бы и рада оставить эту честь кому-то другому, но не могу. Не я выбрала эту дорогу, а Боги. И не мне с ними спорить. Даже если ты будешь злиться, это ничего не изменит.
Пристыженный, кот утихомирил глухое раздражение и примирительно буркнул:
– Извини… Дер-р-ржись, осталось немного, – он подождал, когда пальчики девушки вновь зароются в мягкую шерсть, и потянул ее туда, где его кошачьим глазам был хорошо виден широкий выход.
Темнота сменилась неярким светом совершенно неожиданно, заставив Лиессу сощуриться. Место, где они оказались, было ей незнакомым и находилось явно не в Эльмиере: по небу, лишенному светила, перетекали волны всех оттенков фиолетового – от сиреневого до темно-лилового, отражаясь в снегах, ровным ковром, без единой неровности, подступавших к стенам высокой крепости. Вокруг же ровной поверхности, в центре которой стоял Лаорден, возвышались, словно гигантская пасть, острые зубья скал. От того места, где стояли пришедшие, до врат было примерно с километр.
Ли смотрела на творение неизвестных зодчих и, не стесняясь хмыкнувшего провожатого, любовалась холодной красотой. Толстые и тонкие ледяные лианы, вырываясь прямо из земли, переплетались, образуя причудливые арки и массивные стены, полукруглые башенки и балкончики. Сердцем Лаордена был купол, перевитый десятками ледяных жгутов, образующих неповторимый, изящный узор.
