— Как мне грустно без тебя, милая! Одиноко… Тебе нравится здесь? Видишь, Коломбин не озорничает. Он как то притих совсем… Не привык еще, что ты — далеко. Зябко что-то… — она охватила локти руками. Пойду я, поставлю чай. Уже почти пять. Длинный сегодня был день…
* * *
На кухне она долго звенела посудой, — потому не сразу услышала дверной звонок. А услышав, удивилась:
— Кто бы мог быть? Счета принесли, редакция закрыта… Не Ольга же, неугомонная подружка из Измайловки прибежала под вечер? — бормотала она вслух, накидывая на плечи яркий платок-«хохлому».
— Вам кого? — Она приоткрыла дверь. И тотчас осеклась. Высокий человек в капитанском кителе, с шинелью сине-золотистого цвета, перекинутой через руку с небольшим кофром смотрел на нее огромными, темно- зелеными глазами. Совсем как у Лики.
— Простите. — человек кашлянул смущенно. — Вы Ирина Александровна Ратманова? Мне в больнице сейчас дали Ваш адрес.
— Проходите, Павел Дмитриевич!. — Казалось, она совсем не удивилась непрошенному гостю. — Вы как раз к чаю.
— Я был на кладбище. Потом заехал сюда. Мне нужно было увидеть Вас. — Зеленые глаза потемнели до малахитово-черной пустоты.
— Я знаю. Хорошо, что Вы пришли сразу, не стали даже звонить… Проходите. Она указала рукою на дверь в комнату. — Сейчас, я принесу чаю. Вы как будто озябли?
— Да, есть немного. — человек в кителе пожал плечами. — Хотя на улице вроде бы тепло…
— Это, должно быть, нервное… Она печально улыбнулась. — Могу предложить немного коньяку…
— Было бы славно! — извиняющимся тоном произнес гость и добавил тихо: — Кира даже не захотела съездить со мной… Когда я пришел, она с… молодым человеком… с мужем, то есть, кажется, собиралась в театр…Она сказала, что Вы были у нее, но не оставили адреса. Хорошо, что в больнице все знали Вас, и то, что Вы живете неподалеку…
— Да. Мои окна выходят прямо на больничный парк. — Она ввела гостя в комнату. Вы устраивайтесь здесь, я сейчас. Осмотритесь пока…
Когда она вошла с чайным подносом, Павел Дмитриевич сидел около стола взяв в руки портрет дочери и что то тихо шептал, гладя пальцами стекло. На тихие ее шаги он тотчас обернулся., пружинисто вскочил:
— Вам помочь?
— Ничего. Только вот те бокалы в шкафу… Спасибо. Я взяла это фото в Вашей квартире. Мне не хотелось расставаться с Ликой. Вы можете забрать его с собой, если хотите.
— Пусть останется у Вас. — бокалы тонко звякнули в его руке. Он откупорил бутылку. — Только расскажите мне о ней. Все. Все до последней мелочи. Вам не будет трудно?
