— Нет, — ответил Кларни. — Если арабы перережут нам горло во сне, тем лучше. Нам и так уже конец.
Сделав это полное оптимизма наблюдение, он беспомощно свалился на песок. Яр Али еще стоял, вглядываясь в обманную темноту, заменяющую усеянное звездами небо на мрачные, полные теней колодцы.
— Там что-то есть на горизонте, к югу от нас, — пробормотал он в волнении. — Холм? Трудно сказать. Я даже не уверен, что в самом деле что-то вижу.
— Ты уже начинаешь замечать миражи, — бросил раздраженным американец. — Ложись и спи!
И с этими словами он уснул.
Разбудило его светящее прямо в глаза солнце. Первым ощущением после пробуждения была жажда. Он увлажнил губы водой из фляжки. Ее осталось самое большее на один глоток. Яр Али еще спал. Стив исследовал взглядом южный горизонт и вздрогнул. Он пнул ногой спящего афганца.
— Али, проснись! Тебе, вероятно, все же не показалось. Он там, твой холм, и, честно говоря, вид у него очень странный.
Афганец проснулся, как просыпаются дикие звери — полностью и мгновенно. Его рука потянулась к длинному ножу, глаза выискивали врага. Потом он взглянул и а вытянутую руку Стива и задрожал.
— Аллах, о аллах! — заклинал он. — Мы прибыли в страну джиннов! Это не холм, это каменный город в песках!
Стив вскочил на ноги, как внезапно освобожденная стальная пружина. Затаив дыхание, он всматривался в горизонт, затем издал дикий крик. Из-под его стоп склон сбегал вниз, устремляясь к простиравшейся на юге равнине. А дальше на его глазах возвышенность приобретала очертания возносящегося над движущимися песками миража.
Он видел мощные, изъеденные временем, стены и массивные башни. Вокруг них струился песок, словно живое чуткое создание, насыпающий вал вокруг стен, смягчающий их резкие контуры. Ничего удивительного, что на первый взгляд вид их напоминал холм.
— Кара-Шер! — дико вскричал Кларни, — Белед-зль-Джинн! Город смерти! Значит, это все-таки не сказка! Мы нашли его! Великое небо, мы нашли! Идем, идем!
Яр Али неуверенно повертел головой и забормотал себе под нос что-то на тему злых джиннов, однако двинулся вслед за американцем. Вид развалин заставил того забыть о жажде и голоде, об усталости, которую не устранили несколько часов сна. Он шел быстро, несмотря на усиливающуюся жару. В его глазах пылала жажда исследователя. Ибо не только желание добыть легендарный камень толкнуло Стива Кларни на то, чтобы рисковать своей жизнью в этой мрачной пустынности — в его душе дремало древнейшее наследство белого человека: стремление к открытию всех тайн и загадок этого мира. И стремление это проснулось под влиянием древних легенд.
