— Это был кошмарный сон, — пробормотал американец. — О, смотри, драгоценный камень снова на троне… — голос его прервался.
Красное сияние снова пульсировало вокруг трона, освещая истлевшие кости. Пламя Ашшурбанипала опять находилось в пальцах скелета. Но у подножия лестницы лежал предмет, которого раньше здесь не было. Отсеченная голова Нуретдина эль Мекру невидящим взглядом уставилась вверх на сочившийся через свод серый свет. Бескровные губы в жуткой улыбке обнажили зубы, в глазах застыло выражение неописуемого ужаса. В толстом слое пыли на полу отпечатались три ряда следов. Одни оставил шейх, гонясь за катившимся к стене драгоценным камнем. Остальные, ведущие к трону и назад, были большими бесформенными отпечатками плоских гигантских стоп — не человеческих и не звериных.
— Боже мой! — с трудом выдохнул Кларни, — Так, значит, это правда… и то «нечто»… то «нечто», которое я видел…
Бегство Стив запомнил как безумную спешку, когда оба они сломя голову неслись вниз по бесконечной лестнице — серому колодцу страха. Вслепую пробежали через засыпанные пылью безмолвные залы, мимо грозного взгляда божка в большом холле, прямо в ослепительный свет солнца пустыни. Потом упали, измученные, с трудом хватая ртом воздух.
Стив пришел в себя, услышав голос афганца.
— Сахиб, сахиб! Счастье возвращается к нам, благодарение аллаху всемилостивейшему!
Как в трансе, он пригляделся к своему товарищу. Одежда огромного афганца свисала с него кровавыми клочьями, сам он был облеплен пылью и испачкан засохшей кровью, а голос его звучал, словно воронье карканье. Однако в глазах пылала надежда, а дрожащим пальцем он указывал на что-то.
— Там, в тени разрушенной стены, — прохрипел Яр Али, стараясь увлажнить языком почерневшие губы. — Аллах ил аллах! Лошади людей, которых мы убили! И фляги, и котомки у седел! Эти псы, убегая, не остановились, чтобы забрать верховых лошадей своих товарищей.
У Кларни появились новые силы. Он встал, пошатываясь.
— Сматываемся отсюда, — пробормотал он. — И побыстрее!
Как умирающие они дотащились до лошадей, отвязали их и неловко взобрались в седла.
— Возьмем запасных, — прокаркал Стив, а Яр Али согласно кивнул.
— Пригодятся, пока доберемся до побережья.
Несмотря на то, что их пересохшие рты молили о воде, плескавшейся во флягах у седел, они погнали лошадей и, качаясь, как два трупа, неслись по засыпанной песком улице Кара-Шер, между рассыпающимися дворцами и расколотыми колоннами, перескочили через поваленную стену и выехали в пустыню. Ни один из них не оглянулся на черную громадину древнего ужаса, ни один из них не сказал ни слова, пока развалины не исчезли в дымке, заслоняющей горизонт. Лишь тогда они остановились и утолили жажду.
