— Берем камень и пошли отсюда, — пробормотал Стив. В его груди зарождался непривычный панический страх.
— Подожди! — пылающие глаза Яр Али вглядывались не в камень, а в темные каменные стены. — Мы как мухи в гнезде паука. Во имя аллаха, сахиб, не только призраки древних страхов таятся в этом месте ужаса! Я ощущаю опасность, как ощущал ее уже не раз: как в гроте в джунглях, где, невидимый в темноте, прятался питон, как в храме тугов, в котором душители Шивы ждали, чтобы броситься на нас — то же ощущение у меня сейчас, только в десять раз сильнее.
Волосы поднялись на голове американца. Он хорошо знал, что Яр Али, опытный воин, не поддался бы страху, не впал бы в бессмысленную панику. Он помнил события, которые перечислил афганец. Помнил также и другие ситуации, в которых телепатический инстинкт товарища предупреждал их об опасности прежде, чем ее можно было услышать или увидеть.
— В чем дело, Али? — прошептал он.
Афганец потряс головой. Глаза его загорелись странным таинственным светом, когда он прислушивался к неясным сверхъестественным указаниям своего подсознания.
— Не знаю. Чувствую, что это близко, что оно очень старое и очень злое. Я думаю… — он вдруг замолчал и обернулся. Странное сияние в его глазах погасло. Его сменил взгляд, полный волчьей осторожности и страха.
Стив застыл. Его уши тоже уловили шорох чьих-то крадущихся шагов.
— Во имя Иуды, Али! — шепнул он. — Что-то приближается…
Хор внезапных воплей эхом отразился от старых стен. Толпа диких фигур залила помещение. Одно мгновение ошеломленный американец еще верил, что их атакуют облеченные в плоть и кровь, возвращенные в свои тела, воины древних веков. Потом знакомый свист пули, пролетевшей возле головы, и резкий запах пороха убедили его в том, что неприятель даже слишком материален. Он выругался — воображаемое чувство безопасности стало причиной того, что гнавшиеся за ними арабы заманили их, как крыс, в западню.
Прежде чем Кларни успел поднять карабин, Яр Али сделал меткий выстрел с бедра, швырнул в толпу разряженное оружие и, как вихрь, ринулся вниз. В его руке сверкнул трехфутовый нож из Кайбера. Радость битвы смешивалась у него с облегчением от сознания, что противники оказались людьми. Выстрел сорвал с его головы тюрбан, и в то же мгновение один из арабов свалился на пол с черепом, раскроенным первым ударом горца.
Высокий бедуин приставил ствол своего ружья к боку афганца. Прежде чем он успел нажать курок, выстрел Кларни разнес ему голову. Нападающие одной своей численностью мешали друг другу в борьбе с гигантом-афганцем. Его тигриная ловкость и быстрота делали стрельбу более опасной для них, нежели для него. Поэтому вокруг Яр Али переливалась масса бедуинов, коля саблями и нанося удары прикладами ружей. Другие двинулись по лестнице к Стиву. На таком близком расстоянии он не мог промахнуться. Американец просто сунул ствол в бородатое лицо и движением пальца превратил его в ужасную маску. Завывая, как пантера, к нему уже подбегали другие нападавшие.
