Тем более что сам Оушен только и делал, что попадался мне на глаза.
Просто наваждение какое-то. Куда бы я ни шла, непременно натыкалась на Оушена. Я даже стала подозревать участие неких высших сил, подстраивавших эти совпадения, толкавшие нас друг к другу. Но, может, мистика была ни при чем. Просто Оушен выделился для меня из общей массы. Точно так же было с машиной Навида. Пока брат не купил «Ниссан Сентру», я автомобилей этой марки не замечала. Как только купил, мои глаза стали сами выхватывать из транспортного потока каждый старенький «Ниссан».
Как меня это нервировало – не «Ниссаны Сентра», конечно, а Оушен, – слов нет выразить.
Я дергалась уже от одного его присутствия в классе. Биология стала каторгой. Все мои силы уходили на вырабатывание неприязни, которая никак не вырабатывалась. Оушен, казалось, на свет появился, чтобы вызывать глубокую симпатию. При нем хотелось расслабиться, на него хотелось положиться.
Что, понятно, только сильнее меня раздражало.
Я думала, главное – свести разговоры к минимуму. Тогда и напряжение исчезнет. Не тут-то было. В тишине некий невидимый рычаг продолжал работать, наматывать пресловутую связующую нить и натягивал ее до струнного звона. Странным образом, мое молчание оказывалось красноречивее слов. Душило. Тащило в тупик. Я отбивалась, как жертва маньяка. И не могла отбиться.
В понедельник я продержалась всего полчаса. Сидела над дохлой кошкой, не глядя на нее, постукивая карандашом по чистой блокнотной странице, выискивая в Оушене достойные ненависти недостатки. И тут Оушен ко мне обернулся и безо всякого повода спросил:
– Слушай, а я твое имя правильно произношу?
Я так и подпрыгнула. Уставилась на него. Бросила:
– Нет.
– Нет? Ты серьезно? – Оушен засмеялся было, но оборвал себя. – Почему же ты меня не поправишь?
Я пожала плечами. Перевела взгляд на пустую страницу.
– Мое имя никто толком не выговаривает.
– Да ты объясни, как надо. А я уж постараюсь.
Оушен коснулся моей руки. Получил мой взгляд.
– Как же будет правильно, а?
Вообще-то у него «Ширин» звучало лучше, чем у остальных. Оушен, как и положено, растягивал второй слог, но комкал первый. Остальные комкали оба слога, да еще норовили проглотить звук «р». Я принялась объяснять. Нужно, сказала я, тянуть оба «и», чтобы было напевно. Даже нежно.
Оушен повторил за мной несколько раз. Растрогал меня. И чуть-чуть позабавил.
– Как красиво получается, если правильно произносить, – прокомментировал он. – А что значит твое имя?
