– Мы тут вот о чем подумали… не могли бы вы написать коротенькое предисловие к книжке? – спросил Шон, поднимая перед премьер-министром граненый хрустальный бокал пылающего красного вина.
Ян Кристиан Сматс наклонил голову, сидящую на узеньких плечах; в этом его движении было что-то птичье. Он отнюдь не отличался высоким ростом, а руки, лежащие перед ним на столе, казались почти хрупкими; он походил на философа или ученого, и впечатление дополняла аккуратная остренькая бородка.
Впрочем, трудно было поверить, что этот человек мал. В нем чувствовались огромная жизненная сила и колоссальное личное обаяние, что несколько не вязалось с его резким, тоненьким голоском.
– С огромным удовольствием, – ответил он. – Почту за честь.
Казалось, он даже вырос в своем кресле – такова была сила его личности, которую он внушал окружающим.
– Это вы оказываете мне честь, – слегка поклонившись, подал голос сидящий напротив Гаррик Кортни.
Шон с любовью посмотрел на брата. «Бедный Гарри», – подумал он и ощутил укол совести. Но с другой стороны, так думать о нем теперь казалось привычным. Гаррик сильно постарел и ослаб, превратившись в согбенного, седого, высохшего старика, и выглядел даже ниже ростом, чем маленький человек, сидящий напротив.
– Название уже придумали? – спросил Ян Сматс.
– Думаю назвать книгу «Юные соколы». Надеюсь, звучит не слишком пафосно для истории Королевского летного корпуса, как вы считаете?
– Нисколько, – согласился с ним Сматс. – Превосходное название.
«Бедный Гарри», – снова подумал Шон. Много воды утекло с тех пор, как погиб сбитый в воздушном бою Майкл, и эта книга заполнила страшную пустоту, оставленную в душе Гаррика смертью сына. Но удар оказался силен, и Гарри сильно сдал и постарел. Книгу он написал в память о Майкле и, конечно, вложил в нее всю свою огромную любовь к сыну. «Эту книгу я посвящаю капитану Майклу Кортни, кавалеру креста „За летные боевые заслуги“, юному соколу, который никогда больше не взлетит в синее небо». На Шона тоже нахлынуло горестное чувство утраты, и ему пришлось сделать усилие, чтобы подавить его.
Это не укрылось от его жены, сидящей на другом конце стола. За долгие годы совместной жизни она прекрасно изучила его и по малейшим движениям мускулов на лице, как по книге, читала, что творится у него на душе. Она сочувственно улыбнулась ему и увидела, что он ей ответил: широкие плечи расправились, он тоже улыбнулся в ответ, сжав челюсти, скрытые огромной бородой.
