– Благодарю вас за перстень, о всемогущественнейший, – сказал Джафар и, не дожидаясь ответа, удалился через потайную дверь.
Жасмин, всегда такая гордая и независимая, сидела сейчас у мраморной чаши фонтана, в котором плавали лепестки роз, и горько плакала. Она не могла себе простить того, что была груба с отцом. Но ведь и он же позволил себе быть с ней грубым.
– Какие глупые законы! – воскликнула девушка. – Ну почему я должна выходить замуж обязательно за принца? И тем более, за того, которого я даже не знаю. А вдруг завтра приедет какой-нибудь урод и мне придется выйти за него замуж. Нет, этому не бывать! – воскликнула Жасмин, вскакивая с мраморной скамьи.
Тигр, нежно урча, потерся о ее ноги.
– Ты хороший, – сказала Жасмин, – и обязательно поможешь мне, ведь поможешь?
Тигр вильнул хвостом.
– Иди за мной, – шепотом сказала принцесса, приложила палец к губам и прошептала, – т-с-с...
Но тигр и так двигался бесшумно.
Вдвоем они добрались до высокой ограды, и Жасмин жестом показала своему другу, чтобы он подставил свою спину.
Она взобралась на спину тигра и дотянулась руками до края ограды.
– Ну, помоги же мне, – попросила Жасмин.
Тигр, боясь сбросить свою драгоценную ношу, стал на задние лапы.
Жасмин оказалась наверху ограды. Сверху она посмотрела на свой сад, который в этот момент показался ей очень дорогим и очень маленьким. Отсюда, сверху, она могла окинуть его взглядом весь, целиком.
– Прощай, мой сад, и ты прощай, мой верный друг, – Жасмин махнула рукой и свесила ноги на ту сторону ограды, что выходила на улицу.
В янтарных глазах тигра появились слезы, и он уткнул свою морду в лапы, и лишь только кончик хвоста нервно подрагивал.
– Прощай, – едва не всплакнула сама Жасмин.
Но уж если девушка что-то решила, она всегда доводила начатое до конца.
Дождавшись, когда на улице не будет никого, Жасмин, зажмурившись, спрыгнула вниз. Ей казалось, полет будет очень долгим, а падение сильным. Но она была легка, как перышко, и благополучно приземлилась на мостовую.
Но тут же девушка спохватилась.
«Боже мой, меня же могут узнать и доложат отцу. Что я тогда буду делать?»
И тут она увидела путь к спасению.
Поперек улицы была натянута веревка, на которой сушилось тряпье. Девушка привыкла все брать во дворце без спроса, ведь все принадлежало ей.
И не мучась угрызениями совести, она сняла старое залатанное покрывало, закуталась в него и заспешила в сторону базара, где затерявшись в толпе, она могла рассчитывать на благополучный исход своего предприятия.
