Я стоял посреди залитой светом лесной лужайки и недоуменно озирался: вокруг меня не было ничего, кроме деревьев. И лишь когда я поднял голову и осознал увиденное – у меня перехватило дыхание. Я стоял у подножия огромного… нет – гигантского дерева! Оно закрывало половину небосвода надо мной и имело настолько невероятные размеры, что при взгляде в упор я его просто не увидел. Листья лесного исполина формой походили на дубовые, но только размером были со столовое блюдо.
Теперь я уже сориентировался, в каком месте Благодатной долины нахожусь. И понял, в чем состоит ее тайна. На гравюре в секретной комнате в центре Заповедной пущи был изображен домик с надписью «Мастерская», расположенный у подножия большого дерева. А вот на карте общественной, в Тронном зале Белой Цитадели, этот домик отсутствовал! И этот супермегадуб – тоже!
Видимо, это чудо-дерево и являлось искомой третьей святыней – так сказать, природного происхождения. Я, конечно, ожидал чего угодно, но уж всяко не того, что мне деревьям придется кланяться. Ну да ладно – где наша не пропадала… Я подошел к стволу лесного исполина и, приложив руку к сердцу, низко поклонился дереву – чувствуя себя при этом распоследним идиотом. Итак, где же хозяин? Где самое старое существо во вселенной?
Не произошло ровным счетом ничего. Только с дерева соскочила крупная серая белка и, присев на корень, уставилась на меня немигающими черными глазами-бусинками. На вселенского патриарха белка однозначно не тянула. К тому же белку интересовал не я, а ее ореховая закладка под корнями.
Я бы тоже от орехов не отказался. Но когда я шагнул навстречу, белка возмущенно заверещала и воинственно распушила хвост, защищая свои запасы. Ладно-ладно, не трону – не за этим пришел.
– Приветствую хозяина, кем бы он ни был, – произнес я, озадаченно крутя головой.
«И тебе привет, Странник», – внезапно прозвенело у меня в голове гулким эхом.
Я от неожиданности попятился и сел на пятую точку. Со мной уже не первый раз говорили ментально – первым это умение показал Археоцетрикс, черепаха таранного назначения. Но размеренный тембр черепахи-менталиста отличался от этого резонирующего раската в той же степени, как школьный звонок – от церковного перезвона.
«Давненько не заходил. Я уж думал – нет больше тебя, – продолжил вещать в моей голове громогласный голос. – Ваш людской век так стремителен, так скоротечен. Не успеешь познакомиться, пообщаться толком – как уже пора прощаться».
