Уж не знаю, был ли я тому причиной или оно случилось само по себе, – буквально через минуту в основании этой композиции раздался жуткий металлический скрежет. Затем на башне что-то жалобно тренькнуло, оттуда со звоном вылетела сломанная пружина, а сестры – остановились! При этом Старшая оторвалась от своего пьедестала, накренилась вперед и с глухим стуком уткнулась в высокую грудь Младшей.
– Предсказание сбылось – сестры встретились… – с нескрываемым ужасом произнес аббат, скосив на меня ошалело-восторженный взгляд.
– Не будем делать скоропалительных выводов, – одернул Игнациуса его «старший брат». – Наши братья заводили эти часы каждый день, и десятилетия беспрерывной эксплуатации износили часовой механизм. Чудо в том, что он вообще проработал столько лет без ремонта. Впрочем, следует признать, что господин Игорь прошел и это испытание.
– Вот и ладушки, – облегченно вздохнул я, догадываясь, что из арбалета в меня стрелять уже не будут. – А где третьи Звездные врата?
– В смысле? – недоуменно поднял бровь кастелян. – В монастыре имеются только два портала. Третьего здесь и не было никогда.
– Может быть, вы просто про него не знаете?
– Маловероятно, – покачал головой Октавиан. – Половину своей жизни я провел в должности кастеляна. В монастыре просто нет таких мест, где бы я не был и куда бы не мог войти…
– Вообще-то есть, – робко вклинился Игнациус. – Запретная комната.
– Она опечатана уже семь десятков лет, и туда никто не имеет права входить! – возразил ему Октавиан, гневно сверкнув глазами из-под кустистых бровей. – Это личная молельня Повелителя.
– А сам Повелитель может туда войти, когда вернется? – уточнил я.
– Конечно, – неожиданно легко согласился ключник. – Но сначала он должен доказать, что он – Повелитель.
– Разве доказательств еще не достаточно? – улыбнулся я, поочередно кивнув на статую Аполлона и поломанную сестринскую композицию.
– Нет, – уверенно мотнул головой Октавиан. – Это все могло быть подстроено Врагом нашего великого господина. Но через последнее испытание Враг не пройдет.
– Ну так давайте уже испытывайте меня! – патетично развел я руками. – Чего зря время тянуть?
– Как скажете, – загадочно произнес Октавиан и, постучав арбалетным прикладом в храмовые ворота, торжественно провозгласил: – Человек, называющий себя Повелителем, желает пройти испытание!
– А что, были и другие желающие? – осторожно поинтересовался я, когда обитые медью створки неожиданно легко стали открываться передо мной.
