— Потеряна связь с семью точками ПВО правого борта! Радарная группа правой полусферы функционирует на восемьдесят процентов!
— Потеряны два маневровых двигателя правого борта! Маршевые двигатели в порядке!
— Потери мощности реактора нет! Машинное докладывает об отсутствии повреждений!
— Авральные бригады отправлены на шестую и седьмую палубы!
— Оценить ущерб и доложить! — Распорядился Джуб для порядка — это сделали бы и без приказа. — Сколько до дистанции огня?
— Шесть секунд, сэр!
— Вспомогательному калибру — приготовиться! Главному — перенести огонь на цель два!
— Две секунды до дистанции… одна… Вспомогательный калибр открыл огонь!
Кинетические пушки «Вэйхэ» заговорили размеренно, солидно. Залп с правого борта, залп с левого, залп нижней полусферы… И снова. И снова. Дистанция была ещё велика, однако «Эпиметей» представлял собой безупречную мишень — большую и медленную. Бронебойные снаряды обрушились на его корму корёжа бронелисты, разрушая сопла двигателей. Эскорт уже не мог защитить дредноут — «Грифон» беспомощно вращался вокруг своей оси, изувеченный лучевыми орудиями линкора, его лёгкий коллега с распоротым бортом, волоча за собой хвост замёрзшего кислорода, пытался уйти из-под обстрела. Эсминцы завязли в схватке с федеральными коллегами и «Аронберком», «Ястребы», расправившись с обеими «Колибри», но потеряв большую часть эскадрильи, беспомощно кружили над схваткой, явно не зная, что предпринять. Один из них на глазах Джуба полыхнул огнём и начал рассыпаться. Две «Молнии», выскочившие из-за туши дредноута, набросились на остатки имперской авиации, завели с ними «собачью схватку». Стэлонец быстро проверил значки на карте, и поморщился, обнаружив, что эти два истребителя — всё, что осталось от эскадрильи Линь Цао. Жива ли сама марсианка? Кажется, да, ведущий истребитель в уцелевшей двойке — как раз её.
— Как только подавим ПВО дредноута — поднимите челнок. — Сказал он полётному диспетчеру. — Пусть ищут катапультировавшихся пилотов. Имперских тоже.
Ждать пришлось недолго. Гигантский размер сам по себе давал осадному кораблю запас живучести, однако пушки «Вэйхэ» попросту перемололи его корму и левый борт в труху, снаряды начали поражать внутренние отсеки сквозь дыры от прошлых попаданий. Внутри бронированного корпуса вспыхивали пожары, гремели взрывы, выбрасывая в космос фонтаны обломков и мусора. На десятой минуте расстрела «Эпиметей» зажёг белые огни, от него начали отделяться спасательные шлюпки. Это было признанием капитуляции, и капитан эб Махел немедленно приказал перенести огонь кинетических пушек на вражеские эсминцы.
