— Лера, а ты куда? А чай? — Ритка повернула к ней треугольное личико, показывая на свой бутерброд и коричневую кружку.
Лерка поправила солнечные очки, плотнее усадив их на переносицу.
— На море собралась… А вы чего тут? Ревете? Или ремонтируете? — Лерка отодвинула носком сандалии еще мокрую, перемазанную машинным маслом тряпицу.
— Ремонтируем, — икнул Максик. — У меня на велике цепь порвалась, меняем. Рита в этом деле знаешь как «сечет».
И он уважительно шмыгнул.
Лерка пропела:
— Я-ясно. Ну, не скучайте, я скоро буду.
Стараясь не обращать внимания на нервный шепот за спиной и переглядывания, она вышла во двор, прошла мимо роскошных клумб с георгинами — слабостью тети Азалии, — и через скрипучую калитку выскользнула на улицу.
Несмотря на ранний час, солнце парило нещадно, ветер устало шевелил кроны редких деревьев, в высоком голубом небе лениво замерло одно-единственное облачко. Лужи, оставленные ночным ливнем, тихонько закипали на горячем асфальте, оставляя в воздухе тоненькие вертикальные струйки. Оглушительно пах кипарис.
Лерка сорвала маленькую зеленую шишечку, наивно мягкую и беззащитную, слегка смяла пальцами. Терпко запахло домом, соснами.
Она тяжело вздохнула. Идти на море расхотелось. Не давали покоя испуганные лица ребятни. Выходит, они тоже что-то слышали этой ночью. А может, и видели. Пугаются, ясное дело.
Странные они: Ритка вроде большая уже, а как пацанка — всей местной детворе отремонтировала велики, мопеды, вечно гайки какие-то из штанов вываливаются, то бензином от нее несет, то соляркой. Гаша вечно ныла, пару раз даже жаловалась на нее матери.
Но та — женщина серьезная, бывший кондуктор, теперь предприниматель и владелица точки на местном вещевом рынке, только исподлобья на нее посмотрела и рявкнула:
— И правильно девка делает, толк хоть от нее будет. А ты? Вертихвостка — одно слово.
Вид у Гашки после таких семейных разборок был еще более удручающий, чем у переваренной макаронины.
Жалкое зрелище.
Лерка вздохнула и медленно побрела в сторону центра Города.
Пройдя через старые, заросшие травой трамвайные пути, она миновала небольшой уютный сквер, с неказистым фонтаном и длинными деревянными скамейками, под тенью которых сейчас печально прятались голуби, и остановилась перед втиснувшимся между деревьями киоском с громким названием «Экскурсионное бюро».
За стеклом красовался сильно выгоревший плакат с изображением вида на Развалины. Лерка пригляделась.
Красивое место. Низкий горизонт закрывали серо-голубые руины средневековой часовни: три щербатые стены (четвертая, дальняя практически полностью обвалилась), через узкие стрельчатые окна проглядывало небо, тонкий пояс орнамента почернел от времени, местами и вовсе отвалился, обнажив фрагменты изъеденного соленым воздухом кирпича. Уже не осталось и следов от массивного фундамента — его поглотила земля, укрыв бурьяном, широкие ступени обвалились и поросли травой, а остатки кровли валялись тут же, заботливо прикрытые сеткой от растаскивания и разворовывания на сувениры.
