— Ты, сынок, наверное, в госпитале не долежал? — покачала головой Маланка Омельяновна.
— Было такое, — кивнул Никифор. — Ничего, раны заживут, мама. Впереди — Днепр, а там — Вышгород и Киев!.. Спасибо за кашу!
— Уже уходите? — всплеснула руками Маланка Омельяновна. — А я еще и не насмотрелась на тебя, сынок. Может, какое-нибудь зелье дать, чтобы нога скорей зажила? Ты же немного хромаешь. А у вас, Виктор Петрович, рука ранена… Ой, бедные вы мои!.. Когда же кончится эта проклятущая война?..
— Я, мама, воюю больше на танке. Сидишь или лежишь себе, что твой кум королю, — засмеялся Никифор, подбадривая мать.
— А может, вы еще немного побудете? — Маланке Омельяновне было обидно, что сын так быстро покидает родное подворье.
— Нет, нам пора, мамаша, — сказал Майборский. — А древесину вам привезут.
Никифор обнял мать.
— Возьмем Киев, я вернусь с хлопцами-танкистами, и поставим хату за один день! Правда же, товарищ комбриг?
— Верно! Если не танкисты, так сельчане поставят хату матери двух сыновей-воинов и мужа-солдата.
К подворью подъехал «бантам». Шофер доложил:
— Приказ выполнен. Капитан Тернистый запряг танк старшего сержанта Нетудыхаты. Нашли цепи, веревки и подались на лесоразработки.
Маланка Омельяновна метнулась в курень, вынесла вышитый рушник.
— Это вам, Виктор Петрович! Нашим освободителям… Еще девкой когда-то вышивала. Возьмите в знак такого счастливого дня.
— О, вы настоящая художница! — воскликнул Майборский. — Такая красивая вышивка!
— Пусть вам везет в будущих боях…
Комбриг прижал к груди Маланку Омельяновну. Подумал: «Обнять бы вот так родную мать. Когда это случится? Да и случится ли? А вдруг…»
— Ваш сын еще побудет с вами, — сказал Майборский. Он посмотрел на часы, перевел взгляд на Никифора. — Два часа, думаю, вам хватит на воспоминания. Я буду на правом берегу в штабе мотострелковой бригады. Там меня и разыщешь. Большое спасибо, мамаша, за рушник.
— Это я должна вас благодарить. Такую радость вы мне сегодня предоставили. Как хочу я, чтобы выжили вы в этой страшной войне! Сынок! Дорогой Виктор Петрович! Возвращайтесь! Пусть уж и с такими ранами, но живыми. Живыми!..
— Спасибо, мамаша. Пусть сбудется ваше желание, — Майборский сел в машину, дрогнувшим голосом сказал шоферу: — К переправе!
