— Капитан!.. — словно сквозь толщу воды услышал Гнат голос Барабаша. — Танк вот-вот взорвется! Давай руку! Скорей!..
Тернистый старался дышать ровно, чтобы не потерять сознание. Даже сама мысль, что ты еще дышишь, придает какие-то силы. Посмотрел на верхний открытый люк. Вспомнил: еще утром во время прорыва обороны немцев все ругали Панина за то, что он открыл этот люк, когда в «КВ» угодил снаряд. Тогда, спасаясь от огня, закрыли ветошью каждую щелочку. А вот сейчас наоборот — было бы побольше этих щелей, был бы пошире этот люк — больше бы поступало в «КВ» свежего воздуха и, глядишь, он продержался бы лишние несколько секунд.
Собрав последние силы, Гнат встал, кое-как добрался до люка. Его тут же подхватили сильные руки Барабаша. Наводчик помог Тернистому вылезть из танка.
— Прыгай, капитан!
Оба упали в траву, покатились, сбивая с одежды пламя.
«Вода!.. Озеро!..» — стучало в голове Гната.
Он побежал к воде.
Огонь на его комбинезоне то уменьшался, сбитый ветром, то разгорался с новой силой.
«Только бы не упасть… Если упаду, огонь сожрет меня…»
Вот и влажный песок.
Еще шаг…
Еще один…
Вот и вода!
Гнат вытянул перед собой руки и бултыхнулся в озерцо. Нырнул, раскрыл глаза. Вблизи стайками плавали мелкие рыбки, виднелся камыш, между стеблями преломлялся свет от солнца. Да, он в воде. Это уж точно!
Гнат поплыл, гребя обеими руками. В родном селе он с Андреем Стоколосом и Павлом Оберемком не раз устраивали соревнования: кто дольше пробудет под водой. Сейчас Гнат боялся вынырнуть, чтобы снова не оказаться в объятиях огня. Счет секундам не вел.
На берегу неизвестно откуда появилась Зина.
— Господи! Да он же утонул! — в отчаянии закричала она.
Зина повернулась к Сидорову и Барабашу — они погасили на своих комбинезонах пламя и молча умывались, черпая пригоршнями воду из озерца.
— Товарищи танкисты, его же надо спасать!
— Если не сгорел, то не утонет, — отозвался Сидоров.
Тернистый все еще не появлялся на поверхности озерца.
Наконец у противоположного берега показались сперва его ноги, разбрызгивавшие воду, потом голова и туловище. Гнат не переворачивался на спину — было мелко. Он лежал в воде, словно выброшенный волной дельфин. Зина подбежала к нему.
— Гнат! Как же ты напугал меня!..
Тернистый тяжело дышал. Теперь ему было хорошо после адских мук в огне и подводного плавания. Он лежал, раскинув ноги, уперевшись лбом в сложенные руки. Да, он живой! Победил огонь! Победил смерть!
— Гнат, это я, Зина! Твои танкисты уничтожили шесть немецких танков. Хлопцы говорят, что еще три подожгли артиллеристы. А три дали деру и вряд ли вернутся. Слышишь, Гнат?
