Тернистый наконец поднялся, сел на берегу. Увидел Сидорова с перебинтованным плечом, Нечитайло, который лежал в траве, скривившись от боли в раненой ноге.
Тело Лени Панина лежало рядом с ними. Комбинезон на нем был изодран и красен от крови. Осколок снаряда пробил Лене сердце, и он умер без мук. Даже улыбка застыла на губах…
— О чем думаешь? — склонилась над Гнатом Зина.
— Как Леня хотел тебя поцеловать… И не довелось. Он же совсем юный. Может, еще ни с кем и не целовался, — тихо произнес Тернистый, почувствовав и свою вину в смерти Панина. — Надо было бить не по гусенице, а влепить в башню тому «тигру», чтобы немцы не смогли выстрелить в ответ…
Зина смотрела то на Гната, то на танкистов. Ей все они казались своими, давно знакомыми, словно училась с ними в одной школе, но года на три позднее, словно хлопцы только что выбежали из классных комнат на большую перемену. Какой хороший сегодня день! И мир вокруг такой солнечный, светлый. Если бы еще не эта смерть…
Танкисты завернули в брезент тело Панина и отнесли на борт танка «За Родину!». Теперь в этой машине будет находиться и командир батальона Тернистый.
— По машинам! — негромко скомандовал Гнат и повернулся к Зине: — Прости, что я сейчас вот такой… Как хорошо было перед боем и как тяжело теперь, когда не стало Лени. Еще до Киева не дошли, а я уже побывал в таком огне… Обещал тебе больше не гореть, а оно, видишь, как вышло.
— Ты в этом не виноват, — вздохнула Зина. — Все обойдется. Я так переживала за тебя, будто мы знаем друг друга всю жизнь… Правда, Гнат.
Танкисты начали расходиться по своим машинам. В их глазах Зина видела печаль.
«Сколько же вы, хлопцы, еще будете гореть в боях? Сколько вас погибнет, как Леня Панин? Скольких искалечит война? Не спасет и броня…» — подумала Зина, и ей стало жутко от этих мыслей.
Гнат положил руку на ее плечо.
— Милая луговая царевна! До встречи! Обещаю еще раз не гореть больше.
— Возвращайся, Гнат, — прошептала Зина. — И не забывай, что я жду тебя…
Высунувшись по пояс из башни «КВ» «Капитан Тулин», Майборский видел в бинокль село, которое только что обошел с севера 2-й танковый батальон. Другая группа машин ворвалась в село с запада.
Это был последний укрепленный пункт немцев перед переправой на Десне. До нее оставалось километра три.
Над Десной летали «илы», стреляя из пулеметов и сбрасывая бомбы на позиции гитлеровцев. А с земли звонко частили зенитки. Восемь зениток в селе, к которому подошли танки, тоже стреляли по «илам». Этим воспользовались танкисты.
