— Какой корреспондент? Где он? — удивился Стоколос.
— Вон лежит уже на берегу: ноги в воде, а туловище на суше, — засмеялся кто-то из бойцов.
— Действительно, газетчик наш, земноводный, — пошутил Андрей, увидев молоденького сержанта, передававшего что-то по телефону. — Он подошел к нему, поздоровался. — Что, провода не хватило? Ноги в Днепре, а голова и руки на плацдарме.
— Не мешай! — крикнул сержант. — Меня плохо слышат.
Он передавал по телефону стихи из записной книжки, лежавшей на планшете. Андрей сел рядом.
Стали наші напирати
На Лубни та на Пирятин.
Німцям стало не до сну,
Повтікали за Десну…
«Вот это да!» — даже рот раскрыл от удивления Стоколос.
Утікає німчура
Вже за береги Дніпра.
Коли підем напролом,
Буде жарко й за Дніпром!.. —
продолжал диктовать сержант.
— Видать, тебе действительно жарко, что ты ноги окунул в воду!
Корреспондент приложил палец к губам, дескать, помолчи, не мешай.
— Гей, товаришу, пора
Нам до синього Дніпра!
— Я, товаришу, готовий
Не спинитись і за Львовом!
— Ишь как разогнался! — воскликнул Андрей. — У меня в полевой сумке проволока — двенадцатиметровый кусок антенны. Может, нарастим?
— Зачем? — поднял на него удивленные глаза сержант.
— Нарастим, и ты на двенадцать метров станешь ближе к Львову, — по-дружески подморгнул Андрей.
— Как приняли? — закричал сержант в телефонную трубку. — До встречи! Я — Бандура!..
Когда связь прекратилась, сержант вылез из воды, почесал затылок.
— Из-за тебя не передал еще одну строфу.
— Скажи мне, я запомню.
Сержант стал читать:
Німець німця запитав:
«Ти Дніпро перепливав?»
Німець німцю відповів:
«Я не з риб, я із звірів!»
— Здорово! У тебя все такие оптимистические стихи, сержант? У меня в полевой сумке есть баклага со шнапсом. Глотни и согрейся, а то окоченеешь, пока дойдешь до Львова. — Андрей протянул сержанту свою полевую сумку.
— Тебя, вижу, задело? — кивнул тот на его перебинтованное плечо.
— Еще ночью… Заживет, — махнул рукой Стоколос.
Сержант открыл баклагу.
— За наш плацдарм!
— И за твои стихи! — добавил Андрей.
Сержант сделал три небольших глотка. Вытер губы рукой.
— Я еще и лирику пишу. На одной странице с Андреем Малышко печатался.
— У тебя есть свежая газета? Знаешь, я не видел своих газет уже месяцев пять. Партизанил, а потом сразу сюда, на плацдарм.
— О! Я про тебя напишу… А газета есть. Сегодняшняя. «За честь Родины» — ежедневная красноармейская газета нашего Воронежского фронта. Я сам нештатный, — признался сержант, протягивая Андрею газету.
