— Бесполезный.
Маняша чувствовала, что это ревность загорелась у нее, и не хотела, чтобы меньшой догадался об этом.
— Если человек, то уже не бесполезный, — возразил меньшой. — Не придирайся к нему, мама. — Он подошел к Маняше и снова обнял. — Не ревнуй.
«Догадался!» — втайне устыженная, подумала Маняша.
5
Стало смеркаться.
Сын сел бриться. Маняша выбежала по воду. Санаткин вызвался помогать — стал крутить ворот.
— Дождалась сынка, невеста. Ну вот.
— Дождалась, Лукьян Макарыч.
— А я тебе что говорил?
— Что ты мне говорил?
— Да про твой сон-то?
— Ты много разного говоришь. Все не упомнишь.
— К богатству, говорил, сон, — уточнил дядя Лукьян. — Пра слово. Вот оно и привалило — на двух ногах. Али не согласна?
— Согласна, согласна. Лей, дядя Лукьян. Да не ми-мо-о! — Маняша отскочила, вытерла ладонью ногу. — Экий ты стал неуклюжий, Лукьян Макарыч!
— Глазомер, Маняха, не сработал, осечка произошла. Ну вот. Я сейчас добавлю. Вода не казенная.
— Да уж добавь, будь любезен.
— Это мы мигом, невеста. Это у нас не заржавеет.
«О пожаре и не вспоминает», — подумала Маняша.
И в самом деле, дядя Лукьян вроде бы забыл о пожаре.
— А вот что я хочу спросить у тебя, Маняха, — проговорил он. — Что за предмет такой тебе богомолка принесла?
Маняша знала: не утерпит Родимушка, спросит об этом. И точно, спросил, бесхитростно уставившись на соседку.
— Все ты хочешь знать, Лукьян Макарыч. Все тебе любопытно.
— А как же? Затем и живет человек, чтобы все знать. Пра слово. Мне бы хоть что принесла, я тебе первой сказал. Ну вот. Но мне не приносят.
— Ты подымай ведро-то, коли взялся.
— А оно на чепи, не потонет, — осклабился дядя Лукьян.
«Во! — подумала Маняша. — Ведро в полон взял!».
— Ты, я гляжу, мастер сны отгадывать, Лукьян Макарыч. Все по-твоему выходит.
— То-то и оно! — торжествующе поднял палец дядя Лукьян. — Я все знаю.
— Да что ты знаешь?
— А то, что кольцо тебе принесла богомолка. Золотое. Драгоценное.
— Ну и что?.. — Маняша смолкла, не договорив. Откуда же этот старый бес узнал? Кто ему сказал про колечко?…
— Видала! — торжествовал Родимушка. — Ну вот.
— Ну и что? — повторила Маняша. — Мое кольцо, не чужое. Мне оно принадлежало. Ну и вернули хозяйке. — Маняша помолчала. — Тебе что, меньшой все рассказал?
— Ну вот! — живо откликнулся дядя Лукьян. — Он не то, что ты. Он меня уважает. Ему-то с высоты виднее. Ну да ладно. Показала бы колечко, невеста. Пра слово.
Маняша отвернулась. Ей было обидно, что сын рассказал о колечке дяде Лукьяну. Зачем было говорить-то? Но она и не совсем верила. А вдруг под окном подслушал сосед?
