Страх, будто наслаждаясь поддразниванием, коснулся моего носа указательным пальцем.
— Я хочу твои прекрасные человеческие глаза.
В прекрасных человеческих глазах помутилось и почернело.
— Что?! — воскликнул Элиот, больно надавив мне на живот в попытке не отдать Страху.
— Т-то есть? — мои эмоции тоже просочились наружу.
— Видишь ли, мы, духи, лишены не только плоти, но и зрения материальных, — принялся объяснять наш жуткий собеседник, то и дело являя клыки. — У нас нет глаз — дарованные богами зачарованные маски позволяют нам видеть мир, но лишь в чёрно-белых тонах. Но вы, обитатели других миров, говорят, видите мир совсем иначе. Для вас он яркий, для вас существуют иные оттенки и цвета: синий, розовый, красный, зелёный… Я хочу знать, какие они. Хочу видеть мир, как видите его вы. Потому предлагаю обмен: зрение духа вместе с частью сути в обмен на твоё зрение человека. Согласна ли ты расстаться со своими чудными глазками, человеческая дева?
Лисса предупреждала! Она говорила, что цена нового умения будет дорогой. Что будет необходимо отдать что-то важное и безвозвратное. Что идти путём сделки с духом опасно. Но ни я, ни Элиот не пожелали услышать. Вернее, мы услышали, но не поняли угрозы в полной мере.
И вот мы здесь. И мне предложили заплатить за возможность вскоре узнать правду мамиными льдисто-голубыми глазами. Возможностью видеть краски мира. Можно сказать, своей красотой, потому что, лишившись глаз, разве останусь я хотя бы тенью своей очаровательной матери?
Мы с Элиотом дали ответ на поставленный вопрос одновременно.
— Она не согласна.
— Я согласна.
Руки дракона причиняли боль, и я вырвалась.
— Аня, это не та цена, которую…
— Мы были предупреждены, — прервала его я, повернувшись к дракону лицом, а к духу — спиной. — Но всё равно пошли. Поздно что-то менять. Вы сами сказали, я сойду с ума от осознания, что в моей голове печать. А ещё, что могла бы узнать правду, но испугалась. Мы должны узнать, кто убил моих родителей и подставил ваших. Я отдам глаза.
— Я не могу позволить вам так поступить ради меня, — он вцепился в моё правое предплечье.
— Я делаю это ради себя! Ради мамы с папой, — я освободилась и спустилась с крыльца. — Страх, я согласна на ваше предложение.
Дух, успевший встать на ноги, заключил меня в свои пугавшие и тело, и душу объятия. Кажется, Элиот закричал и попытался помешать мне, но нас с духом вдруг оградила тьма.
— Закрой глаза, ведьма времени, — прошептал Страх.
