— А почему они белые? — не унимался Прохоров. — И смотрите, они меченые, у них пятнышки краски на боках. У этой, в банке и вон у той, из клетки.
Но не Прохорову было смутить Лидию Петровну.
— Они белые и меченые, потому что их когда-то использовали для опытов. А теперь наши советские ученые решили, что они больше для опытов непригодны, и передали их в школьный живой уголок. Надо немедленно запросить ГОРОНО, пусть разберутся.
— Лидия Петровна, запрашивать — может быть долго. Давайте сами попробуем. Я знаю тут рядом две школы, я туда зайду и спрошу. Клетка большая, места хватит всем крысам. А занятия на сегодня у меня все равно кончились, — предложил Сергей.
— Пришибить их, и все, — Прохоров никак не мог смириться, что истребитель его рогалика уйдет безнаказанным.
— Молодец, Сергей Петрович, правильно предложили, — одобрила Меренкова партийная дама. — А вы, Василий Дмитриевич, берите пример с Сергея Петровича. Беспартийный товарищ, а мыслит правильно, по-деловому.
Прохоров унялся.
Меренков не стал ждать, пока общее настроение переменится еще раз. Он подошел к Сотникову, и они вдвоем пересадили Сократа в клетку, где уже сидел Тито. Сократ, еще испуганный, попытался укусить Сотникова за руку, но безуспешно. Сергей с крысиной клеткой побыстрее ушел, а Лидия Петровна взялась за мобилизацию массы на ликвидацию последствий неожиданного нашествия.
Конечно, ни в какую школу Сергей идти не собирался. Он теперь нес крыс к себе домой, мучительно подбирая слова, которые придется говорить Насте и Люде, и жалея безвинно укушенного студента Никанорова. Никаноров, напротив, в это время купался в лучах своей новообретенной популярности. Девушки наперебой предлагали юному герою поправить ему повязку, проводить в поликлинику или помочь добраться до дома.
Зайдя в квартиру, Сергей наконец смог отдышаться. Как ни крути, а крыс придется держать дома, хотя бы некоторое время. Куда бы их пристроить? И чем сейчас накормить? Понадобится зерно, молоко, трава, песок, что еще? Вата для гнезда? И тут он обратил внимание на Тито. В институте и по дороге домой толстая крыса сидела тихо, а теперь, ощутив себя в безопасности, она решительно двинулась в дверце и, поколдовав передними лапками, ловко открыла дверцу. Сократ, увидев свободный выход, тоже было шевельнулся наружу, но Тито что-то пискнул ему, и Сократ улегся обратно. Тито же вышел из клетки и закружил по комнате, осматриваясь. Заглянул под стол, под стул, прошел вдоль плинтуса, понюхал входную дверь, проигнорировал туалет и, дойдя до дивана, протиснулся под него. Из-под дивана послышался газетный шорох. Шорох стих, Тито вылез из-под дивана и улегся рядом с ним, как бы говоря: «Вот здесь я буду жить». В эту минуту он был очень похож на обыкновенного домашнего кота, но у Сергея никогда не было в доме кошек, и он не уловил сходства. Зато он ясно понимал, что это совсем не тот Тито, которого он впервые увидел вчера в лаборатории у Антона. По-другому смотрели глаза, изменилась осанка… Несомненно, брейнорин.
