Разве не похожую картину изображает Александр Блок в поэме «Возмездие» (неслучайно — и петербургской, и венской культуре начала XX века было суждено вскоре погибнуть навсегда):
На вечерах у Анны Вревской
Был общества отборный цвет.
Больной и грустный Достоевский
Ходил сюда на склоне лет. […]
С простертой дланью вдохновенно
Полонский здесь читал стихи.
Какой-то экс-министр смиренно
Здесь исповедывал грехи. […]
В салоне этом без утайки
Под обаянием хозяйки,
Славянофил и либерал
Взаимно руку пожимал…
Но ведь детство в принципе является особой формой жизни, каким бы оно ни было, счастливым («золотым»), или мрачным. Детство Витгенштейна не было ни тем и ни другим. Есть гении, которые проявляют свою гениальность с самого раннего детства: ярчайший пример — Вольфганг Моцарт или столь любимый Витгенштейном Феликс Мендельсон. Гениальность Витгенштейна проявилась только тогда, когда он появился в 1911 году в Кембридже, то есть сравнительно поздно — в 22 года.
Не будем при этом забывать, что детство Витгенштейна проходило в такой культурной атмосфере, когда сам феномен детства коренным образом пересматривался Фрейдом и его школой. Фрейд доказал, что детство, считавшееся до него самым безоблачным временем в жизни человека, является на самом деле наиболее тяжелым, эмоционально нагруженным и несчастливым временем жизни.
Одна из фундаментальных идей XX века, к созданию которой и Витгенштейн приложил руку, состоит в том, что не реальность определяет язык, а сама реальность определяется языком. В наиболее радикальной форме эта идея была высказана американским лингвистом Бенджаменом Ли Уорфом и носит название гипотезы лингвистической относительности [Warf 1956, Уорф 1962]. Появление психоанализа зачеркнуло идею безоблачного детства — на детские судьбы стали смотреть как на полные комплексов, фобий, инцестуальных желаний и неврозов. Поверившие в психоанализ австрийцы охотно сотрудничали с Фрейдом, только бы вылечить своих детей. Так одна из известнейших работ Фрейда «Анализ фобии пятилетнего мальчика» [Фрейд 1990] не могла быть написана, если бы отец этого мальчика активно не помогал Фрейду в анализе (ср. [Руднев 1994]).
К тому же, детство Витгенштейна было омрачено самоубийством двух старших братьев и постоянной депрессией. Тот факт, что депрессия в «каком-то важном смысле» (одно из излюбленных выражений Витгенштейна) представляет собой языковую игру, не вызывает сомнения, но является ли самоубийство
