— Извини. Знаешь, Стас, я ни разу не спала с парнем. Вообще. В школе я с ума сходила от того, что меня тянет к девочкам. Считала себя ненормальной дрянью, извращенкой, дерьмом. Была на грани суицида.
— И что?
— Мне помогли. Психолог, женщина. Она спасла многих. Вернула людям веру в себя.
Она стала рассказывать о какой-то Виктории, на которую впору молиться. О легендах, что об этой Виктории ходят. О сеансах психотерапии, о примирении с собственной сущностью, о перезагрузке сознания и перенастройке организма.
— Да понимаю я всё, — в сердцах сказал я, когда Марка закончила. — Забей. Что я, бабу себе не найду, что ли, если приспичит.
Она смутилась, отвела взгляд.
— Ладно, Стас. Ты иди.
7. Вика, Виталя
Игорек совершенно не умел вести себя на прогулке с дамой. Не знал, с какой стороны идти, не поддерживал под локоток, зато то и дело приобнимал за талию и шлёпал по жопе. Мне это нравилось. Простой, как рубль, и такой же понятный. Брутальный самец, совершенно не озабоченный философскими и жизненными вопросами. Не копающийся в себе, безо всяких там «камо грядеши?» и «тварь ли я дрожащая или право имею?».
У него попросту не было проблем, во всяком случае тех, которые он бы вываливал на меня. Где-то какие-то терки с пацанами. Тачке какой-то мудак проколол шины, теперь пару дней безлошадный. Примитивно и славно. Идеальный примат, трахающий меня и не трахающий мне мозги.
Сегодня Игорёк был в ударе. Судя по запаху, успел уже основательно врезать. Несло его от темы к теме. От баек о бомжах, что жрут голубей, к истории о том, как он покупал клевый спортивный костюм. Я улавливала краем уха ритм беседы и поддакивала в нужных местах. Игорьку мое внимание было ни к чему — он лишь хотел выговориться.
— Вот получу бабло, — гордо заявил он, — и мы тебя прибарахлим.
— Меня? — удивилась я. Что этот мужлан мог знать о том, как я одеваюсь?
— Угу. Обувку тебе сварганим. Туфли на прозрачной платформе, крутые такие, вместо твоих говнодавов.
Я вздрогнула от неожиданности. Не нужно было ему поднимать этот вопрос, нехорошо это было, неправильно.
— Я ношу только мужскую обувь, — сказала я, как отрезала. — Подвязывай тему.
Игорёк не внял. Напрасно, я знала, что напрасно, знала точно, наверняка.
— Бабы не должны носить мужское, — заворчал он. — Это зашквар. Пацаны увидят — скажут, что я с пидором хожу.
Я отшатнулась от него. В голове замутилось, я почувствовала, как пробудился, продрал глаза, насторожился внутри меня Виталя.
