Я не ответил. Это была та самая девица, фотографию которой показывал мне в «Панораме» покойный Игорь. А ещё… теперь я вспомнил это отчётливо, словно всё было вчера. Ещё та самая, которую однажды видел со Славкой.
— Как её найти? — бросил я.
Марка растерянно сморгнула.
— Тебе-то она зачем? Ах, да, прости. Красивая девочка. Я постараюсь вас познакомить.
— Да мне не для этого… — я осёкся. Посвящать Марку в то, что её бывшая благодетельница могла иметь отношения к двум убийствам, было ни к чему. — Ну да, я бы её трахнул. Козырная тёлка.
— Хорошо, я завтра позвоню ей. Но сегодня… — Марка запнулась и вдруг покраснела, аж пунцовая стала. — Сегодня я хотела бы, чтобы ты провёл ночь со мной.
— Что? — поперхнулся от неожиданности я. — В каком смысле с тобой?
— В том самом. Я, правда, не умею. Но я… я постараюсь, обещаю тебе.
9. Витя, Вика, Виталя
Ох, не нравился мне этот мудачок. Он, конечно, выглядел симпатичнее предыдущих и не таким одноклеточным, но было в нем что-то не то. Себе на уме мальчик, и надо ему было что-то от Вики. Не только секс. Или вообще не секс. Но что именно, никак я в толк взять не мог. На жиголо он был не похож, денег с Вики не клянчил. Не на квартиру же целился, нам от бабки оставшуюся, двухкомнатную распашонку в хрущобах? Не нравился он мне, нет.
А Витя-то, кажется, заревновал. Интересно, с чего бы? Раньше к моим мужикам он относился с прохладцей, даже брезгливенько, а теперь задёргался вдруг, занервничал. Пошаливать стал — однажды мне на морду гуталин намазал, и с утра меня аллергией разбарабанило. В другой раз всю ночь себя дилдаком ублажал, так что я на следующий день враскорячку ходила. А две недели назад сожрал что-то немыслимое — я трое суток не могла проблеваться.
Это всё противно было, но терпимо. До тех пор, пока Витя не взял в привычку мне в мозги лезть. Когда ни с того, ни с сего мне на ум приходить стало, что не мой Стас мужик, что бортануть его надо, иначе, мол, жди беды. Я на паранойю списывала, пока однажды поутру не увидела надпись во всю стену, моей же помадой сделанную: «Бросай его, сука, иначе нам пц». Витины проделки, и ничуть не забавные.
Ладно, хрен с ним, с Витей, с моим вторым, ночным «я». Не хотела я Стаса бросать. Во всяком случае, не сейчас. Не такой он был, как остальные, не такой — словно не вор с потаскухой его делали, а родился и вырос в приличной семье. Был у меня когда-то один такой, не припомню, как звали. В универе учился, на вечернем. И тоже правильный, без гнильцы, со стальным стержнем в душе. Недолго, правда, пробыл — с моим третьим «я», с Виталей, что-то не поделил.
