— Ты беспокоишься? — удивился Вадим. — Но вчера мы его вроде бы видели. Корабль на плаву, так что можно продолжать соревнование. Что толку сходить с дистанции? Они, наверное, уже далеко ушли.
— Слишком далеко, — возразил Флор. — Не могли они исчезнуть так просто. Нет, тут что-то не так… Куда их могло занести?
— А вот сказывают, — вмешался дядя Ляпун, — тут поблизости один остров, там бабы живут голые…
Вадим засмеялся.
— Пляж нудистов, что ли? Хорошо бы туда заглянуть! Не то чтобы я голых баб так уж любил, но просто хочется… отдохнуть, что ли… Нудистки-то все веселые.
Дядя Ляпун глянул на Вадима с предельной строгостью. Животко, который во время шторма натерпелся такого страха, что все последнее время только и знал, что сидел на палубе и жался спиной к мачте, а глядел то на небо, то себе под ноги, вдруг поднялся и подошел поближе. Захотел послушать про голых баб, решил Вадим.
— Эти самые сирены, значит, — продолжал дядя Ляпун, который всегда все знал лучше других, — они в море живут и поют песни. Сладко так поют, точно мед льют прямо тебе на душу. Слушает моряк, размягчается и умом делается совсем слабенький. А как увидит над волнами кудри русые да плечи белые — все, пропал человек. Прыгает за борт — поминай как звали.
— Неужели все так плохо? — удивился Вадим. — А вот рассказывают про Садко, гостя новгородского…
Дядя Ляпун смерил его уничижительным взглядом.
— Садко! Про него много наврали, а ты больше слушай. Сирены утаскивают человека на дно и забавляются с ним, а потом замечают, что он от этих забав помер — да уж поздно…
— Так они не злые? — уточнил Вадим.
— Не нравится мне, что «Екатерины» нет, — снова произнес Флор, как будто и не слышал всего предыдущего разговора. — Что-то случилось с Кроуфилдом.
— Пойдем его разыскивать? — спросил Вадим, тоже сразу отстав от беседы о сиренах. В существование этих морских див он верил не больше, чем в Ихтиандра или Фрези Грант.
Зато Животко уцепился за дядю Ляпуна и сильно дернул того за рукав.
— Дяденька, расскажи еще, — попросил он шепотом.
— На что оно тебе? — строго осведомился дядя Ляпун.
Животко неопределенно дернул плечом.
— От скуки…
— Страшно тебе, — определил дядя Ляпун. — Это ничего. Первый страх пройдет, дальше куда легче будет. Ты, главное дело, знай, что корабль прочный, на море не развалится. А если развалится — так ты сам на волне удержишься. А не удержишься — прежде смерти не помрешь, Господь над всеми и всех бдит.
— Ты про сирен лучше расскажи… — опять попросил Животко.
