— Не понял, — перебил рыжий, — при чем тут морские люди? Ну, выловили утопленницу… Это, что ли, доказывает, что она в волнах жила? Она там утопла, вот и все.
И размашисто перекрестился.
Маленький матрос, которого звали Аникей, последовал его примеру, однако продолжил свой рассказ, заранее торжествуя:
— Росту в ней было пять косых сажен… При том, что она еще была дитя — у ней и груди не набухли. А плечики узкие. Кто-то привязал ее к палке и бил по голове, а после, убив, бросил в море.
Вершкову вдруг до слез стало жаль эту безвестную морскую девочку. Которая, напомнил он себе, почти наверняка вообще никогда не существовала.
— Вот такие дела, братцы, — заключил Аникей и вытер лицо.
— Я тоже о таких людях слыхал, — заявил дядя Ляпун. — Вот как оно было. В Новгороде, это еще при том царе было, случилась такая история. Вынесло из Волхова человека, росту — шести косых сажен…
Вершков отметил, что «морской человек» дяди Ляпуна во всем превзошел «морскую девочку» Аникея.
Впрочем, так, наверное, и должно быть. Все-таки опыта у дяди Ляпуна куда побольше.
— И этот человек был вполне жив, — продолжал дядя Ляпун, с торжеством поглядывая на своих слушателей. — Жив-здоров. Рыбу лопал за милую душу. Оченно он уважал, значит, рыбу. А как сома ему принесли — едва рассудка не лишился. Не ел он, видать, сома прежде. Треской питался. От него и пахло как от трески.
— А ты его нюхал? — не выдержал Аникей.
— Нюхал, — с величайшим достоинством подтвердил дяди Ляпун. — Всячески его нюхал. И многие тоже нюхали. Вот, значит. Из сырой рыбы он руками влагу выжимал и потом жмых этот жевал — так ему больше нравилось. Говорить он, братцы, совершенно не умел. Приезжал приказной дьяк, велел морского человека допросить, чтобы обсказал все как есть.
— А про что обсказал? — поинтересовался Флор.
— Да про что угодно… Про заморские страны, — вывернулся дядя Ляпун. — В общем, говорить морской человек отказался. Его даже пытать хотели, подвесили на дыбу и думали пятки прижечь, а он только глазами мигает и показывает, что еще рыбы ему хочется. Ну, его и отпустили. Отступились.
— Бред какой-то, — сказал Вадим. — Морское чудище пытают по подозрению в шпионаже… Впрочем, был у нас такой человек по имени Ихтиандр. У него были жабры, как у рыбы, а во всем остальном он был совершенно как обыкновенный человек. Только он был очень красивый и добрый. Он плавал в море и любовался красотами подводного царства… И однажды увидел, как тонет прекрасная девушка по имени Гутиэрре. На беду спас ее. Тут и началось. Ихтиандра поймали и захотели сделать из него искателя жемчуга. Чтобы он, значит, нырял и искал жемчуг в раковинах.
