— Мне стать твоей женой?.. — медленно, словно возвращаясь из глубокого забытья, переспросила она. — Но ты совсем не знаешь меня.
— Я не знаю тебя! — с жаром воскликнул Никита. — Да мне кажется, я знаю тебя всю жизнь. И всю жизнь только и ждал этой минуты. Я так люблю тебя, Инга! — он снова обнял ее за плечи.
Но она тут же высвободилась из его объятий:
— Постой, Никита. Я вижу, ты любишь меня. Я тоже люблю тебя. Очень люблю! Но нельзя же так, сразу… Мне надо хотя бы привыкнуть к мысли, что мы станем мужем и женой. И потом… Не могу же я так вот взять и уйти от деда, как не могу и попросить его приютить нас в этом доме. По крайней мере до того как хоть немного прояснятся для меня обстоятельства нашей трагедии. — Она с минуту помолчала и неожиданно добавила: — Впрочем, я надеюсь, дедушка сам расскажет тебе обо всем, когда узнает, что мы решили пожениться. А я сегодня же скажу ему об этом.
— Инга, милая, любимая моя, так ты, значит, согласна? Согласна стать моей женой?
— Боже, разве я могу быть несогласна, — ответила она, не в силах больше скрыть счастливой улыбки.
…Дождь давно прошел и солнце успело обсушить листву, когда Инга, взглянув на часы, вскочила со скамьи и с испугом оглянулась на заросли сирени, отделяющие дом от сада:
— Ой, Никита, меня, наверное, давно ищут. Пойдем скорее. Я провожу тебя до просеки.
— Ты думаешь, я не запомнил, как пройти по этой дорожке одному? Будь спокойна, в следующий раз я пройду сюда хоть с закрытыми глазами.
— В следующий раз тебе это вообще не понадобится. Мы придем сюда вместе, через парадный вход, — добавила она с торжествующей улыбкой, распахивая створки окон.
— А где я увижу тебя перед этим триумфальным шествием? — поддержал ее шутливый тон Никита.
— Завтра с утра я буду в читальном зале. Там обо всем и договоримся.
— Но если ты почему-либо не сможешь прийти?
— Тогда ты сам разыщешь свою невесту, — рассмеялась Инга. — А сейчас пойдем.
— Что же, пойдем, — он шагнул было вслед за ней к двери, но случайно взглянул в окно и тут же отпрянул, почувствовав, как знакомый холодок пробежал по спине. — Постой, Инга, взгляни вон туда, на просеку. Видишь большой сдвоенный кедр? А рядом с ним, чуть левее…
— Да, там что-то темнеет. Похоже, человек…
— Это она, Инга! Она, женщина в черном! Та самая, что без конца преследует нас с тобой.
— Та монашка, которая встретилась нам позавчера?
— Да, она. Что ей здесь нужно? Почему она все время кружит возле вашего дома?
