– У меня был бобёр деревянный, – похвастал Чай.
Анастасия подала ему дорогую французскую копию Кота в сапогах. Шкура его была из чёрного меха крота, а сапожки из сафьяна, шпага из чистого серебра.
– Дарю!
Готтофф помотал головой.
– Не, не надо. Мой был лучше.
Девушка присела на диван. Она вспомнила, что у неё тоже был простой деревянный щелкунчик – белка. Где же она? Грызёт ли ещё орехи, или её саму загрызли крысы?
– Помогите мне найти…
– Конечно… – Чай медленно-медленно опустился на жалобно заскрипевшие колени.
– Ищите белку!
Они вдвоём перерыли весь ворох игрушек не один раз. Нежный аромат Анастасии смущал Чая. На флоте ему доводилось слышать близко только амбре из кишечника кашалота.
Белки нигде не было. Ни в целом, ни в разобранном виде.
– Простите, мне на мгновение показалось, что мы её найдём…
– Давайте ещё поищем!
– Нет, – Анастасия расстроилась. – Не было никогда её. Я всё придумала.
В дверь отрывисто постучали и тут же открыли.
На пороге стоял секретарь губернатора. Не глядя на Анастасию, он обратился к Готтоффу.
– Его сиятельство просят вас в свой кабинет.
Анастасия пошла было с Готтоффом к двери. Но секретарь заискивающе улыбнулся ей и добавил:
– Вам его сиятельство просили передать, чтобы вы гостями занялись.
Готтофф в дверях обернулся и спросил на равных у Анастасии.
– Может, я зайду ещё?
Она в ответ пожала плечами.
Губернатор что-то быстро писал, сидя за огромным дубовым столом. Он не взглянул на Готтоффа и на вежливое покашливание ответил монотонным скрипом пера.
– Я вас любил как сына, – холодно произнёс губернатор, не отрывая глаз от бумаг.
Секретарь протянул моряку письмо, пришедшее этим днём по почте. Готтофф взглянул на адресата и похолодел от ужаса. Через мгновение князя втоптали обратно в грязь.
– Я тоже был молод. И совершал разные… – губернатор задумался, то ли подыскивая правильное слово, то ли вспомнив молодость. – Но ни-когда! Слышите? Никогда! Не врал так подло и бесстыдно, как вы!
Письмо было из Чемульпо от хозяйки дома Пионов. Она требовала деньги с моряка за сожжённый бордель и благословляла его на свадьбу, могущую снабдить его достаточными средствами для погашения долга.
Доктор ничего не сказал губернатору о прошлом Чая, но написал корейской госпоже о его будущем.
– Покиньте немедленно город. Надеюсь больше никогда о вас не услышать.
Готтофф уставился на носки своих туфель.
– Можно попрощаться с Анастасией?
Тысяча осколков стекла разлетелась по комнате. На стене чуть левее головы Готтоффа расползалось чернильное пятно.
