— А потом, как-то раз, Ярослав уехал с деревенскими в другую деревню. В то время ещё была налажена торговля…. И меня посетили наши старые знакомые…
— Пятеро Неизвестных? — испугалась Липа, мороз до сих пор бежал по её коже, когда она вспоминала прикосновение ледяных пальцев. Я могла её понять. У самой от них мурашки:
— Да. В тот день я почувствовала чьё-то присутствие. И услышала голоса. Их голоса — теперь я знаю точно. Они шептали мне, что я должна развивать свою силу, что если я не стану могущественной хранительницей силы, как мои предки, то я не смогу спасти его.
— Ярослава? — удивился Михай, — от чего?
— В тот момент я не думала. Я просто дала застоявшейся силе выход. Я не помню точно, что произошло, — только лица крестьян, собравшихся вокруг моего дома. Кто-то из них крикнул, что Род меня избрал в служение…
— И что дальше? — не выдержала Липа.
— А потом вернулся Ярослав и увидел всеобщее преклонение перед новой Жрицей и меня, дуру счастливую. Вот только он не знал, что счастьем я оттого светилась, что он невредимый вернулся.
— Но ты ведь ему объяснила? — прошептала Вира.
— Что за него переживала? Что в силы его не верила? — я покачала головой; гордыня — наш общий грех. — Он уехал с первым караваном. А я за ним не последовала. Гордячкой была и предпочла играть в великую жрицу… целых восемь лет.
— Ты любила его? — едва слышно спросила Липа, в понимании которой это чувство было чем-то невозможным, даже нереальным — так сказывалось воспитание сестры… Вира шикнула на неё.
А я улыбнулась, глядя на них.
— Кроме нас двоих больше не было никого, понимаете?
Они помолчали.
— Откуда ты, Саята? — тихонечко спросила Вира, — что это за город Мастеров? И почему ты так много знаешь о хранителях силы, но о своих способностях умалчиваешь?
— Наш город стоял особняком среди остальных. Чужим в него ходу не было, а внутри его стен происходили вещи воистину великие.
— А каким Богам вы молились, что они наградили вас такими талантами? — глаза у Девы Зеленогорья загорелись азартным огнём.
— Мы не молились Богам. Рассчитывали всегда только на себя, — я пожала плечами.
А что? Сейчас, наверное, можно об этом рассказывать. Судить-то некому.
— Как так? — едва слышно, с суеверным страхом косясь на небо, прошептала Липа, — разве можно не верить в Богов?
— Отчего ж? Мы верили. Просто не поклонялись. Мы не нуждались в их покровительстве, но и гнев их нас не страшил.
— И что с этим городом случилось? — Вира поёжилась. — Раз теперь о нём практически забыли?
