Саята. Заря иных Богов - Анастасия Павловна Медведева

— Саята! — прошептал мальчишка лет четырнадцати и кубарем скатился с горы…

Ловко перейдя с двух на четыре конечности, он помчался сквозь чащу в самую глубь леса. Там, среди столетних дубов крылась его маленькая деревушка: позабытая почти всеми князьями, тихая и мирная, она почти не приносила дохода, а оттого и дорога к ней поросла травой да бурьяном. Но тот, кто хоть раз слыхивал про эту деревню, никогда не пройдёт мимо — ведь слухами земля полнится…. Да и пока заметна среди деревьев маленькая тропка, будет ступать на неё нога человеческая. Так уж заведено…

Мальчишка перепрыгнул через ручеёк и совсем по-звериному рыкнул на растерявшегося посреди тропы зайчишку. Чумазый, обросший, в свободных одеждах — он больше походил на маленького бурого медвежонка…

Опытному глазу было бы нетрудно угадать в нём Вторую Школу Подражания — мастерскую Медведей-Следопытов. Не столь изворотливые, как их соперники Волки, зато стремительные и сильные. В тяжелые и голодные времена эти учения были почти забыты, а оттого и ответственность на носителях древнего искусства была велика…

Вот впереди уже замаячили знакомые крыши. Не сбавляя скорости и оттолкнувшись от земли задними ногами, он перемахнул через забор и приземлился по другую сторону; не давая темпу сбиться, мальчишка несколько раз перекувыркнулся, оказавшись прямо перед окраинным домом.

— Саята, — выдохнул он, мгновенно поднявшись на ноги, — идут!

Из подвала единственного на всё селение каменного здания неспешно поднялась молодая девушка.

Это, кстати, я! И да, грешна — вещаю о себе в третьем лице.

А вы поживите с моё в самой настоящей глуши. И не так себя развлекать начнёте.

Я глянула на следопыта и, вытерев руки о передник крестьянского платья, повернулась к своей деревеньке.

— В Храм! — громом прогремел мой голос, эхом промчавшись меж деревьев; птицы с визгом разлетелись во все стороны, а я вновь глянула на следопыта и, понизив голос до привычного бархатного полушепота, сказала. — А ты, Бурый, дров нанеси.

Мальчик, названный Бурым, сглотнул. Работа была нелёгкая…

Но приказ есть приказ. А точнее — просьба есть просьба, а просьбы единственной на три, четыре сотни локтей Жрицы Бога Рода, то бишь — меня! — стоит исполнять. Так живётся спокойней.