— Слушаю.
— Когда-то я был профессором химии в Петербургском университете, — начал Бергер. — В 1922 году меня посадили на философский пароход и вывезли из России. Вы знаете, что такое философский пароход?
— Слышал.
— Наш пароход назывался «Обербургомистр Хакен». Вместе со мной плыли философы Бердяев, Франк и ещё много других. Из Петербурга нас доставили в Штеттин. Оттуда мы переехали в Германию. Со мной были жена и сын четырёх лет. При оформлении документов мы назвались немцами. Это помогло нам устроиться в Берлине, но обернулось бедой. В 1939 году сына забрали в вермахт, через три года он погиб в России. Для жены это был страшный удар, она заболела и умерла. А я остался один. Устроился техником в исследовательский центр фирмы Сименс, проработал там всю войну. Когда наши подошли к Берлину, немцы стали уничтожать архивы центра. Я воспользовался суматохой и часть документов увёз за город. А теперь я скажу, что это за документы. Центр выполнял заказы по проекту Зенгера, разрабатывал топливо для его ракеты. Поэтому я пришёл к вам. Вы же занимаетесь проектом Зенгера?
— Откуда вы знаете?
— У меня много знакомых немцев. Один их них работает в вашей комиссии.
— Вы хотите отдать документы мне?
— Нет, Григорий Александрович, я хочу их вам продать. Для человека, который считает себя русским, это не очень патриотично. Но я уже старый, мне нужно на что-то жить. Так что не обессудьте.
— Сколько всего документов?
— Килограммов двадцать. Я выносил их из центра в четыре приёма. Если бы меня задержали, меня бы немедленно расстреляли.
— Сколько вы хотите за них?
— Двадцать тысяч марок.
— Двадцать тысяч? — переспросил Григорий. — Это большие деньги.
— Ценность этих документов намного больше. Можете поверить бывшему профессору химии.
— Я должен доложить своему руководству.
— Конечно, доложите, — согласился Бергер. — Если наша сделка не состоится, мне придётся продать документы американцам. Они заплатят. Но мне бы этого не хотелось.
— Приходите ко мне завтра в это же время, — решил Григорий. — Если меня ещё не будет, подождите, жена вас впустит.
Бергер надел плащ и шляпу, спустился с крыльца, прошёл по дорожке под яркой голубой луной и исчез в чёрной тени деревьев.
Утром Григорий доложил генерал-полковнику Серову о предложении профессора Бергера. Услышав сумму, Серов присвистнул.
— У него губа не дура!
— Можем мы столько заплатить?
— Было бы за что. Вот что, Токаев, поезжай с этим профессором к нему и сам посмотри на эти документы. Своими глазами. Реши, чего они стоят. Действуй.
