.
В распоряжении историков имеются также письма Бабёфа другим лицам и их ответы. Из этих текстов ясно, что в тюрьме он пропагандировал свои коммунистические взгляды, подбирая соратников как среди товарищей по заключению, так и среди патриотов, находившихся в других городах. Установлено, что Гракх вел переговоры не только с парижанами и аррасцами, но и с жителями Лилля, Бетюна, Сент-Омера{233}. Именно в период заключения Бабёф сблизился с видными участниками будущего заговора: Ф. Буонарроти (уроженец Пизы, переехавший во Францию после начала Революции и в период Террора являвшийся близким сподвижником М. Робеспьера), К. Фике (архитектор, один из организаторов восстания 1 прериаля), А. М. Бертраном (бывший мэр Лиона, свергнутый во время антиякобинского восстания 1793 г.), Р. Ф. Дебоном (служащий Арсенала, сын стражника из Кана), С. Дюпле (племянник квартирохозяина Робеспьера) и многими другими. Среди его знакомых появились также Элизабет Леба (вдова соратника Робеспьера, погибшего вместе с ним, и дочь его квартирохозяина), а также некая родственница Шометта{234}. Временно сошелся Бабёф и с М.-А. Жюльеном — бывшим доверенным лицом Робеспьера (именно в его архиве Далин отыскал «35 пунктов» — свидетельство того, что писания «Трибуна народа» действительно пользовались популярностью среди заключенных революционеров). Похоже, он стремился завязать контакты со всеми, кто хоть как-то был связан режимом II года, имел основания сожалеть о его конце. Под новым, необычным для XVIII в., коммунистическим знаменем Бабёф словно пытался собрать «коллекцию» людей-реликтов якобинского периода революции.
Сохранилось немало писем, в которых Жермен предлагает Бабёфу присмотреться к тому или иному патриоту для вовлечения его в коммунистический проект. Как мы уже указывали выше, одним из таких людей, фигурировавших в переписке будущих «равных», был видный деятель движения «бешеных» Варле, который также участвовал в жерминальском восстании и как раз в это время вышел из заключения. Бабёф рассчитывал на его поддержку после захвата власти{235}. Учитывая то, что принципы бабувистов и «бешеных» были далеко не идентичны, думается, что факт такого сотрудничества может служить еще одной иллюстрацией к тезису о большой политической гибкости Бабёфа и его способности к лавированию, сотрудничеству, компромиссам.
Впрочем, этому тезису есть и более наглядные доказательства. Стремясь как можно скорее выйти на свободу, Бабёф послал письмо своему бывшему издателю, а ныне противнику Гюффруа, где признавал (или делал вид, что признает) некоторые свои ошибки и предлагал вновь сотрудничать. У республиканцев, отмечал он, есть скверная привычка биться друг с другом насмерть при малейших разногласиях. Отказ от нее пошел бы на пользу общему делу
