У каждого есть сумасшедшие друзья. Вечером того дня, когда появилась статья Куличенко, мне позвонил мой сумасшедший друг Леня. Его воображение вечно терзали футбольные кризисы - как всеобщие, в мировом масштабе, так и локальные, касавшиеся его любимого «Локомотива».
- Это правда, что Соснора в «Звезде»?
Бог мой, уже все знают!
- Не имею представления,- сухо ответил я.
- Слушай, это же замечательная история. Он летел к Веретееву.
Агенты «Звезды», один из них был парапсихолог, проникли в самолет и по пути заставили экипаж изменить курс. Так Соснора оказался в «Звезде». Знаешь, кто руководил этой операцией? Сергей Катков!
- Леня! - закричал я.- Ты все перепутал: это были агенты «Локомотива». Соснора в «Локомотиве».- Я положил трубку.
Через десять минут Леня позвонил снова.
- Зачем ты меня обманул? Сосноры в «Локомотиве» нет.
- Слушай! Агенты «Звезды» не проникали в самолет, на котором летел Соснора. Они просто сбили его ракетой «земля - воздух».
Леня бурно протестовал, но я страшно хотел спать и накрыл телефон подушкой. И, как оказалось наутро, совершенно напрасно.
Улетал я в Атомград после полудня. Первым, кого я увидел в аэропорту, был Веретеев.
- А, мальчошка, привет! Ты не обижаешься, что я тебя так называю?
- Нет, конечно.
Какая могла быть обида, если Веретеев обращался так лишь к близким ему людям? Впервые он назвал меня «мальчошкой», когда статья, которую мы с ним делали, была напечатана и всем понравилась. В отличие от большинства авторов, Веретеев никогда не говорил «моя статья», а всегда - «наша со Смолеевым», хоть под ней и стояла одна его подпись.
- Я тебе ночью звонил,- сказал Веретеев,- да ты где-то гусарил.
Не мог же я поведать ему о своем друге Лене и о подушке на телефонном аппарате.
- А сегодня уже не успел. Такие дела.
- Соснора? - спросил я.
- Конечно, он. Сейчас все заняты Соснорой.
Веретеев надолго умолк. Снова заговорил он только в самолете.
- Тебе известно, что Соснора в «Звезде»? - Я кивнул.- Сегодня помогал Бурцеву - знаешь такого? - в Федерации, в Управлении, чтоб разрешили Сосноре играть за «Звезду». В порядке исключительного исключения. А Бурцеву я, мальчошка, не понравился.
Он просто не в состоянии понять, как может футбол занимать такое место в жизни человека. И еще не понимает, что в футболе нельзя говорить «да» и «нет», а надо - «мне кажется», «на мой взгляд»,
«жизнь покажет». Нет, не повезло мне, не попались мне такие директоры, как Лихачев, с которым можно было работать безо всяких.
