Одно из щупалец врубилось в стену и начало стремительно двигаться прямо на меня. Заношу меч над головой, чуть сгибаю колени… Сейчас!
Лезвие чокуто врубается в плоть и выныривает с другой стороны опасной конечности. Струя гнилостно-жёлтой крови ударяет в стену и не задевает меня лишь потому, что я вытягиваю себя в сторону печатью. Кровь эта не была ни кислотной, ни накладывающей дебаффы. Просто противно – только и всего…
Сальт, решивший, видимо, развить мой успех, в два счёта запрыгивает на тушу монстра и начинает увлечённо пилить основание здорового щупальца. То вьётся, дрожит, но достать обидчика никак не может. Раненое же в эти мгновения только и делало, что судорожно металось, впечатываясь всей массой в стены, пол и потолок. Немало гулей за считанные секунды погибло от «дружественного огня». Пара десятков, если не больше. Но сейчас, глядя на серую копошащуюся массу, заполонившую коридор за спиной босса, я понимал, насколько это число ничтожно.
Сглотнув вставший в горле ком и переступив через застывшее тело одного из наших, убиваю очередного гуля – и устремляюсь прямиком к морде твари. Печати наготове, а потому отступить я мог в любой момент.
Но отступать не потребовалось, и мне с первой попытки удалось загнать ускоренный печатью кинжал в глазницу босса, а мечом – оставить глубокую борозду, пересёкшую его уродливую пасть. Обиженный, горестный вой заполонил коридоры. Но для нас, для тех, кто сражался сейчас с этим гигантским порождением некромантии и с чёрт пойми каким числом порождений поменьше, он звучал подобно музыке. Близость победы уже не витала в воздухе слабой надеждой, но давила на плечи твёрдой уверенностью. Ведь что такое три тысячи здоровья для тех, кто уже снёс двенадцать, потеряв только двоих игроков?
Так, пшик. И если когда-нибудь выяснится, что именно от этой твари светлые сбежали, потеряв половину рейда, - а Дураг поведал именно о такой цифре, названной парламентёршей, - то моё мнение об их умениях и подготовке упадёт ещё ниже.
Спустя минуту неповоротливая туша упала, но никто даже не думал расслабляться. Да, стало намного легче, но гули никуда не исчезли. Они всё так же пёрли на нас, словно живая река, всё больше и больше превращая наш строй в конвейер по рубке мяса. Рейд весьма успешно с этим справлялся, не теряя бойцов, но…
Мы отступали. Отступали просто потому, что сражаться среди нагромождения трупов было малореально. Каждые тридцать секунд – синхронный, по команде Дурага, шаг назад. Каждые пять– пара точных уколов, отправляющих очередного гуля в их гулиный рай. Каждую минуту – небольшое, едва заметное, но – уменьшение полосы здоровья одного из тумановцев. Никто не мог драться вечно, и даже мастера под таким напором начинали допускать ошибки.
