— Потом Лей соединил нас, — судя по звуку, Марика подавила вздох. — Я до сих пор не могу решить этой загадки. Но, должно быть, для чего-то это нужно.
Корабль поднесло уже совсем близко. Он не был похож ни на романское судно, ни даже на асскую галеру. Рука мастера придала его носу необычную форму в виде головы дракона. Должно быть, тем, кто был на борту, удалось поймать прибрежное течение. Дагеддидам с возвышенности было видно — еще немного, и корабль окончательно минует опасность. Если так, самое меньшее — к полудню это судно уже будет в порту.
— Я — паршивая жена, — некоторое время пронаблюдав за маневрами корабля с драконами на носу, призналась Марика. — Будь у меня такая жена — впору было бы бить ее каждодневно смертным боем. Но… я попытаюсь… Мне это непросто, Дагеддид. О таком не говорят, и я не могу рассказать…
— Не нужно рассказывать. Я все знаю сам.
Романка круто развернулась. Седрик успокаивающе положил руку на ее плечо.
— Давно заметил. Ты не можешь вожделеть мужчин.
Жена поперхнулась. Некоторое время она в заметном волнении произучала лицо супруга. Но не увидела в нем ничего для себя тревожного. Седрик смотрел на нее в ответ, и взгляд его оставался спокоен.
— Как ты понял? — через силу спросила она наконец. Про-принц пожал плечами.
— Я не слепой и не дурак, жена. Я видел, как ты смотришь на красивых женщин, которые оказываются поблизости. У тебя… мужской взгляд. Думаю, это из-за дня твоего рождения. Ты говорила, оно пришлось на Солнцестояние Лея. Это сильный… мужской день. Должно быть, рождение в такой день тебе не минулось даром, — Седрик успокаивающе стиснул ее плечо. — Лей силен в тебе так же, как во мне Луна. Я понял давно… и смирился. Нужно просто держать эту… неправильность в узде и не давать ей ходу. Мы родились, чтобы быть вместе. Думаю… думаю, в этом-то и заключается разгадка той самой загадки, которую… как ты говоришь, ты все не можешь решить.
Марика опустила взор. Потом подняла глаза, снова устремляя взгляд на море. Чужой корабль уже справился с бушевавшими ветрами. Все-таки поймав течение, кормчий благополучно правил к далекому порту.
— Ты… отпустишь меня к Прорве? — прямо спросила романка.
Седрик внутренне подобрался. Ему не хотелось ломать хрупкое доверие, которое сегодня впервые за много лет начало образовываться между ним и его женой. Он догадывался, что его ответ может мгновенно нарушить то, что только что появилось. Но другого выхода из создавшегося теперь положения он не видел.
