А я не знала, что делать.
Когда до нового года оставалось три дня, я уже предвкушала скорую свободу от заказов и отдых, наконец-то определилась со всеми подарками родным и все заказала.
Раньше я не могла позволить себе тратить деньги, которые были отложены на пенсию. Я работала, пополняла этот фонд, считала весь свой доход, стараясь оптимально распределить его по расходам, а теперь, когда он уже вскрыт, я без всяких переживаний, стала «запускать руку» в этот счет и свободно тратить остаток.
* * *
— Я пришла!
Полный рюкзак с продуктами на тумбу, на пол коробку со всей атрибутикой, куртку и шарф на вешалку, кеды скинула и заглянула в зал.
Тетя сидела в кресле перед телевизором, но смотрела в окно — там в свете подъездного фонаря был виден падающий снег. До нового года всего ничего, а наш мегаполис мог лишь мечтать о сугробах — все таяло от тепла, превращаясь в дождь.
— А я сегодня с сюрпризом, — внесла коробку, — здесь небольшая елка и игрушки к ней. И еще одна гирлянда не помешает. Все будет попраздничней, чем в прошлом году.
Старуха промолчала, даже не поздоровавшись, только сопровождала мои действия взглядом. А я, помыв руки, разложила все, что нужно, на кухне, поставила готовиться овощной суп и с удовольствием стала украшать залу.
Искусственная елка была маленькой, полуметровой. А вот гирлянды — большой моток — хватило и на шкаф, и на часть стены, окно и батареи. Пульт от нее опробовала в нескольких режимах и после протянула тете:
— Если не понравится, не включай. Елку не хочешь со мной украсить?
— Нет.
— Я сегодня еще лекарств принесла — на весь январь, разложила в холодильнике и в шкатулке на столе, все на привычных местах. Наверное, числа до второго я не появлюсь, поэтому в холодильнике много готовой еды. Распакуй и разогрей.
Тетя кивнула. Ее лицо сегодня показалось мне особенно печальным.
Елку я решила поставить на единственно возможное место в зале — на тумбу возле окна — та была чуть утоплена между шкафом и стеной. На ней стояли коробки из под кухонной техники, которые еще не перекочевали в комнату-склад. Когда я выбирала — куда бы так сложить барахло из зала, увидела на одной из полок старый запыленный телефон. Я раньше не обращала на него внимания, но сейчас вызубренный на зубок шестизначный номер Виктора вот как-то совпал с этим раритетом. Возникла мысль, что дозвониться по кнопочному еще, стационарному аппарату вполне реально. Я даже сняла его с полки, протерла ближайшей тряпкой и подняла трубку. Гудков, естественно, не было, но это не помешало мне надавить на шесть кнопок и реально надеяться, что сейчас где-то там, в ином пространстве, ответят на звонок.
