Доброй дороги, — это прекрасно, но у него явно с собой что-то еще. Что?
— Возьмите, — Поункеваль раскрыл ладонь. — Это вам.
Тонкая, искусно вырезанная из дерева завитушка-кудряшка. В общем, очень похожая на те, что лантарг на своем шнурке для волос носит. Похожая, и в то же время не такая… И, по-моему, он ее сам из деревянной заготовки вырезал. Ножом своим, тем самым, с которым принципиально не расстается, потому что мужчина без ножа не мужчина. С него станется.
— Что это? — спросила я, не торопясь брать подарок.
— На-тоулем, — ответил он серьезно. — Оберег. На удачу в пути.
— Вот уж не думала, что вы склонны к суевериям, Поункеваль, — растерянно сказала я.
— Не я такой, жизнь такая, — пожал он плечами, явно цитируя кого-то. — Возьмите…
— Послушайте, — решительно сказала я, — это уже переходит все границы, и я не могу больше молчать! Я вам не давала ровно никаких поводов вот так ко мне относиться, и…
Он поднял ладонь, и я замолчала. Молчала, смотрела на него и думала, за что мне эта мука, где я успела так нагрешить, чем заработала себе такую кару. Меня любят, а я не люблю и полюблю навряд ли.
— Просто возьмите, — повторил лантарг. — На удачу.
Вложил вещицу мне в ладонь, я не успела отдернуться, и так и стояла, дура дурой.
— Я в отпуск лечу, на курорт, — сказала я сердито. — Если найду себе там мужчину!
— Значит, найдете, — улыбнулся он.
— А если назад не вернусь? — спросила я в запале. — Замуж выйду и там останусь!
— Значит, не вернетесь.
— Тогда зачем…
— Я буду знать, что где-то там, — он жестом указал на потолок, подразумевая звезды и космос, — вас хранит мой на-тоулем.
— Вы невозможный! — заявила я.
— Да, — не стал он спорить.
Закрыл подарок моими же пальцами и сказал:
— Никому не рассказывайте. И никому не показывайте. Совсем никому.
— Ладно, — сдалась я, пряча вещицу. — Но все равно…
— Без обязательств, — повторил он. — На удачу.
— Все равно, — сказала я твердо. — Не надо ни на что рассчитывать! Я вам благодарна, вы меня спасали много раз, все так, но…
— Элинав, — мягко сказал он, — не надо сейчас.
Я снова замолчала, растеряв все свои, наспех заготовленные слова. Как с ним разговаривать? Ну, как?!
— Когда вернетесь, — продолжил лантарг, — мы вместе подумаем, что дальше делать. Договорились?
— А если я не вернусь? — я почувствовала, что снова съезжаю в какое-то болото, и разозлилась.
На себя разозлилась, на него, на губернаторшу нашу малахольную, чтоб на нее икота напала! За что мне это?!
