10.
На всякий случай вышли они через пожарный выход по запасной лестнице. Дом был все так же тих.
– Мы здесь, как на ладони, – сказал Ингрейв, перебегая к разрисованному граффити забору.
Хэнк втиснул Перссона в гофрированную жесть на три метра дальше. Впереди было пустое пространство, забранное сеткой, заасфальтированный склон со следами разметки и гаражами и будками на обочине.
– Куда дальше? – спросил двойник.
– Вниз, – сказал Ингрейв и поморщился.
Голова болела все сильнее. Он расстегнул ворот рубашки.
– Мне бы тоже оружие, – сказал Перссон.
– На, – Хэнк сунул в руки ему револьвер, недавно бывший собственностью Гобба, – успел подобрать для тебя.
Перссон проверил барабан.
– Здесь два патрона всего, – недовольно сказал он.
– Больше пока нет, – отозвался Ингрейв.
Он спустился по склону до низкой кирпичной стенки, выгораживающей прямоугольник пустой земли. Жарило солнце. Разогретый асфальт лип к подошвам. Хотелось промочить горло. Хотя бы тем недешевым «Портсмутом» из магазинчика. Глядишь, и голова бы успокоилась. А потом забиться к себе в «Санбокс».
Ингрейв махнул рукой ожидающим у забора двойнику и Перссону и перебежал к бетонному стакану, который когда-то, видимо, предназначался для охранника или работника на шлагбауме. Пахнуло экскрементами. В доминантном мире они, ей-богу, пахли не так сильно. Вот вам и разница. Расходятся миры, расходятся.
Ингрейв на секунду задумался. Если, допустим, их ищут здесь, то что делают доминанты в доминантном мире? Они же синхронизированы с двойниками. Но являются доминантами. А двойники не могут управлять доминантами, как раз наоборот. Понятно, Гобб с напарником в кепке приходили по душу Перссона, а он мог быть и там, и там. Вернее, мы вытащили его как раз из доминантного. Здесь все сходится.
А с нами? Как доминанты узнают, где нас надо искать? Ведь именно от их действий зависит, что происходит здесь. Ричи, переместившийся сюда, в подчиненный мир, конечно, может руководить своим двойником, но остальные… Даже если приказы следуют от него туда, то доминанты все равно оказываются слепыми, когда они с Хэкном здесь. Получается, что, их никто не должен видеть? Или видят только двойники? Но это рассинхрон.
Ингрейв почувствовал, что голова идет кругом, и сплюнул. Ну к дьяволу! Он подумает об этом позже.
– Эй! – позвал его из-за кирпичной стенки Хэнк. – Что застрял?
– Слишком тихо, – ответил Ингрейв.
– Сиеста, – подал голос Перссон. – Мало кто высунется в такую жару. Все сидят по домам и смотрят шоу.
