Дейзи выглядела озадаченной.
– Но Чапман, не глупи! Ты должен был!
– Я не… видел… ничего, – повторил дворецкий. – И если бы даже я что-то видел… ну, тот человек был совершенно испорчен… Иногда правда вовсе не делает вещи лучше. Сейчас же убирайтесь из этой комнаты! Мигом!
Дейзи вспыхнула от раздражения.
– Это нечестно с твоей стороны, Чапман! – вскричала она.
– Больше я ничего не скажу, – заявил он твердо. – Давайте, идите. У меня работа.
Дейзи порозовела, затем побелела, залилась краской снова и выбежала из комнаты.
Мы поторопились за ней, но не успели одолеть и половину пути до лестничной площадки второго этажа, как наткнулись на лорда Гастингса, с торопливым пыхтением взбиравшегося по главной лестнице, и выглядел он так, словно куда-то ужасно спешил. Бросив в нашу сторону рассеянный взгляд, он ринулся в сторону спальни.
– А, Чапман! – донесся до нас его голос. – Именно тебя я и ищу.
Дейзи остановилась и повернулась ко мне.
– Быстро! – прошептала она. – Мы должны подслушать!
– Имеем ли мы право? – спросила Бини озабоченно.
– Конечно, нет, – сказала Дейзи. – Но я же говорила – все для расследования.
Она подкралась к двери, которую торопившийся лорд Гастингс не потрудился закрыть как надо. Я была бы не против остаться сзади, но Дейзи схватила меня за запястье, и мне было некуда деваться, пришлось слушать то же самое, что слышала она.
– …хотел бы, э, убрать неясность из тех предположений, что могли… это, Чапман, старина, что я пытаюсь сказать… если ты вдруг что-то видел во время чая такое, что вынудило тебя забеспокоиться, с моей стороны…
– Ничего не было, сэр, – ответил Чапман. – Мне было не на что смотреть.
– Да! – воскликнул лорд Гастингс с нескрываемым облегчением. – Именно так. Ничего не происходило. Не на что смотреть. Ведь так ты ответишь, если кто-то спросит?
– Именно так я и отвечу, сэр.
– Хороший человек. Прекрасный человек! Это… это выше всяких похвал! Чапман, это намного больше, чем я мог ожидать, и я никогда этого не забуду, поверь мне.
– Сэр, если мне позволено, то я забуду это немедленно, – проговорил дворецкий. – Могу я идти, сэр?
Мы все автоматически отпрыгнули, услышав это, только Дейзи осталась на месте, бледная, с пустыми глазами.
– Прячься! – прошептала я, поскольку Дейзи словно примерзла к месту и один из нас должен был что-то предпринять.
Мы все ринулись в разные стороны, и я укрылась в алькове за чучелом совы, держа за руку Дейзи и судорожно дыша осыпающейся с занавески пылью.
