Он снова засмеялся.
— Я пришел научить тебя петь.
— Что? — вот уж чего я точно не ожидала.
— Человек поет, когда его душа летает. Так, может, позволишь себе такую малость на мгновение?
О да! Разумеется.
— Я бездарна, — призналась я.
— Ты — нереида. В тебе поет само море… Красоту тебе дали волны, песок и скалы выточили твой образ… Солнечные лучи, проникая сквозь прозрачную соленую как слезы воду, преломляются и шепчут волшебные мелодии… Слушая их, почувствовав их, ты сможешь петь…
Я не верила. Посейдон говорил красиво, так, что заслушаешься, но вот могла ли я поверить ему?
— Смотри! Все просто, Амфитрита! Выходи ко мне! — сказал Посейдон, поднимаясь с пола и протягивая мне руку.
Я покачала головой, продемонстрировав свой хвост, но лишь снова вызвала мягкий смех.
— Глупенькая нереида…
Какой-то странный ветер поднял меня из воды, так ласково и нежно… Он поставил меня возле Посейдона… Я посмотрела вниз и обомлела…
— Ноги! Ты… Ты можешь вернуть мне…
Горячая ладонь легла на мои губы. Сильные руки обняли мою тонкую талию, облаченную в тонкое и длинное удивительной красоты платье, цвета моря.
Шаг… Еще шаг… Заструилась тихая мелодия, вызывая во мне во всем теле дрожь. Настолько тонкая, настолько пронзительная…
Посейдон снова и снова заставлял меня делать небольшие шаги, кружа в каком-то удивительном, переворачивающим всю душу танце.
— Моооорскооой пуууууучине неее переееечь… — запел удивительно красивым, низким и бархатным голосом мужчина.
— Протиииивиться не смеееей… — подхватила я, удивившись своему поистине хрустальному голосу. В голове уже появились тысячи язвительных подколок на эту тему, но момент был настолько завораживающий и сказочный, что я боялась все испортить.
Вот Посейдон вновь закружил меня, даже слегка приподняв над полом и обдав запахом ветра и скал.
— Ее ты зоооовуууу подчииинись…
— Ступиии в неее скорееей… — ответила я. Нет, это было действительно чудо! Я — и пела! Да мне медведь на ухо наступил еще до рождения, причем не просто наступил, так еще и смачно попрыгал! И вдруг я пою…
— Она укууууутает теееебя, онааа улооожит спаааать…
— Я растворяяяяюсь в неееей навееееек,
Меееня не стооооииит ждаааать…
Мелодия закончилась так же внезапно, как и началась. Мы стояли у края воды и смотрели друг на друга, так и не разомкнув рук. Посейдон был серьезен, но глаза… его глаза улыбались.
Словно опомнившись, я оттолкнула от себя мужчину, не удержалась, и бухнулась обратно в воду, вновь обретя все плавательные принадлежности. Плавники, хвост, жабры, все было на месте.
