Я: «Вы не можете меня оставить. Я вам не позволю. Мы должны найти адрес пропотешествий (?). Адрес. Дресс-код. Адрес. Пойдемте со мной домой, хорошо?»
Она: «Я думаю, вы понимаете, что вы себя запутываете, потому что вы хотите избежать боли расставания. Вас огорчает то, что у меня есть моя собственная жизнь, без вас. Вы пытаетесь жить внутри меня».
Я: «Я и есть внутри вас! Ваши органы так же отвратительны, как и вы сами. Вы думаете, что вы владеете мной, но это я владею вами. Каждый мой приказ становится вашим желанием. Вы не существуете».
Она: «Вы предпочитаете прикончить меня, чем думать, что я существую отдельно от вас».
Я: «Я знаю правду. Вы видите ложь. Мысленно я еду в Каролину».
Она: «Вы огорчены тем, что уезжаете, потому что это разрушает вашу фантазию о том, что вы владеете мной. У вас всегда была фантазия, что вы меня полностью контролируете. Ваша ревность вредит мне. Но я должна любой ценой оставаться под вашим контролем».
Я: «Но вы и есть под моим контролем! Вы пойдете туда, куда я иду. Не будет никакого расставания. Я уже убивала людей раньше, и я убью их опять. Я даю жизнь, и я забираю ее. У вас нет выбора. Я есть Бог. Ничто приходит из ничего. Ничто. Бог. Взятое на себя».
Она: «Ваши фантазии помогают вам избежать боли расставания».
Я, повышая голос: «Это не фантазии! Это реальность. Я Бог. Я Один. Один. Два. Это полный дурдом».
Это и было дурдомом. В конце каждого сеанса я уходила совершенно вымотанная, и часами бродила вокруг, стараясь набраться спокойствия (или набраться достаточно энергии, чтобы казаться спокойной), и вернуться в дом Джанет, где мы будем пить чай, сидеть на полу и читать сказки Ливии.
* * *
После долгих раздумий и тщательных поисков, я наконец-то решила поступать на юридический, а не на психологию. Мой список университетов впечатлял — Йельский университет, Гарвард, Стэнфорд — готовясь к вступительным экзаменам на юридический факультет, я читала больше, чем когда-либо, и вдобавок посещала лекции по праву, психологии, а также один курс, который объединял психиатрию и право. Но у меня оставалось всего несколько часов на сон каждую ночь, и из-за этого мне было сложно собраться с мыслями на следующий день. Мне нужно было успокоиться, снизить темп, больше отдыхать, и хоть как-то сосредоточиться. В первый раз в жизни я сама захотела принимать лекарства. Я пошла к врачу, объяснила, что происходит, и он выписал мне хальцион[10], чтобы помочь со сном. На сей раз никому не надо было меня убеждать принимать таблетки; более того, каждый вечер, когда начиналось действие лекарства, и я чувствовала, как проваливаюсь в бессознательное, в этот момент я была преисполнена благодарности.
