Доктор Смит должна была провести мой полный медосмотр — это входило в госпитализацию в стационаре. Поначалу мне было приятно чувствовать ее нежное прикосновение, слышать мягкий голос, говорящий, что все будет в порядке. Вся ее манера поведения была добротой в чистом виде; когда в последний раз ко мне отнеслись с добром? Когда в последний раз хоть кто-то просто прикасался ко мне, что уж говорить о нежном и заботливом, прикосновении, чтобы не сказать — с привязанностью?
Но затем мой разум как будто вошел в штопор: Я уязвима, я открыта для нападения, я беззащитна перед ним, и он причинит мне боль. Как только обследование закончилось, я быстро села и прикрылась, уставясь в пространство, пока она делала записи. Только самые безумные из безумных попадают в психиатрическую клинику. Я просто ленивая. Я недостаточно боролась. Если бы я хорошенько постаралась, меня бы тут не было.
Большинство пациентов, включая меня, спали в большой общей спальне, большой комнате, где было около десяти кроватей, хотя в каждой палате было несколько отдельных комнат на одного человека. Люди, которых я там встретила, с которыми вместе ела и была в одной группе, ничем не отличались от тех, с кем я была в амбулаторном отделении. Одна из них, приятная молодая женщина по имени Линн, была учителем: она верила, что люди посылали ей закодированные послания с помощью манеры ходить и скорости шага. Она выглядела типичной британкой — бледная кожа, светлые волосы, средний рост, немного полноватая. Она вела себя весьма дружелюбно, а я чувствовала себя очень одинокой. Мы подружились.
Вместе с Линн мы часто подолгу гуляли по территории Уорнфорда, иногда часами разговаривая друг с другом. Одной из ее любимых тем разговора было количество принимаемых ею лекарств. «Они дают мне плацебо вместо лекарства, — сказала она, смеясь — не настоящие лекарства!» Затем она поделилась со мной своим удивлением и радостью, что они действительно ей помогли! Через несколько месяцев после того, как мы обе вернулись в мир, я увидела ее — в трансе идущую по Оксфорду и ставшей тучной от лекарств.
Другая пациентка, женщина постарше, была в Уорнфорде второй раз, она сообщила мне о своем статусе «повторного пациента» как ни в чем не бывало, как будто в этом не было ничего необычного, и даже было здорово. Просто она была тут в прошлом году, потом уехала на чуть-чуть, а теперь она опять вернулась. Постепенно мне стало ясно, что многие другие пациенты тоже были здесь не в первый раз, а во второй или третий. Нет, подумала я, только не я. Это мой первый раз. И последний. Единственный.
