К о т о в с к и й. Ладно-ладно, лежи тихо. Раненым острить вредно. Пойдемте, товарищи.
Котовский, Крешюн и Николаев выходят. И так как-то получается, что Котовский задерживается в соседнем классе, а Николаев и Крешюн проходят в коридор.
Открывается дверь, входит, снимая халат, Ольга.
К о т о в с к и й. Я хочу с вами поговорить.
О л ь г а. Хорошо. Пойдемте вместе.
Спускаются сумерки. Котовский с Ольгой идут по сельской улице.
О л ь г а. Через несколько дней он будет ходить. Важно только сейчас, пока не затянется рана, чтобы он лежал неподвижно… Вот, хотите, на память…
Ольга протягивает руку. На ладони лежит маленький кусочек металла.
К о т о в с к и й. Пуля?..
О л ь г а. Которую я у него только что извлекла…
Теперь пуля лежит на широкой ладони комбрига… Он как бы взвешивает ее.
К о т о в с к и й. Беспартийная вещь… И смерть, и жизнь, и свобода, и рабство — все тут…
Некоторое время идут молча.
Где-то вздохнула гармонь. Прошли деревенские девушки. Выходят из хат отдохнувшие, отоспавшиеся бойцы.
К о т о в с к и й. Теплый вечер.
О л ь г а. Да. Хорошо. Как быстро темнеет…
К о т о в с к и й. Смотрите-ка, какие тучи, — вот видите — там морда с бородой… Видите? Вот лоб, вот нос — какой толстый… А вот темная бородища…
О л ь г а. Да-да, верно. Я вижу. А ниже — там вон, влево, — замок, видите?
К о т о в с к и й. Замка не вижу.
О л ь г а. Да вот — три башенки, видите? Тут деревья и за ними зубцы, видите?.. И дорога вьется… Может быть, ваша дорога…
К о т о в с к и й. Вижу… Кажется, вижу…
Подходят к обрыву.
Горят костры. Бойцы сидят у костров. Поют тихую песню.
Г о л о с а. Вот кончим воевать, подадимся по домам…
— Хорошо тебе «по домам», а мой дом где?
— Нам домой — в Бессарабию.
— Да… Мой, например, дом в Вилково. Там у нас вместо улиц каналы. Выйдешь из дверей и прямо в лодку садишься. На нас из других стран приезжают смотреть. Говорят люди, еще у итальянцев есть вроде нашего Вилкова местечко — Венеция. Там народ тоже, вроде нас, взял манеру в лодках ездить.
Подходят комбриг и Ольга.
Г о л о с а. Добрый вечер, Григорий Иванович…
— Здравствуйте, товарищ комбриг.
— Буна сара…
К о т о в с к и й (останавливается). Буна сара… Наши? Нына оспенит?
Г о л о с а. Астыз… сегодня…
— Григорий Иванович, папущай оне густа?
К о т о в с к и й. Давай-давай… конечно, давай.
Котовскому передают несколько горячих початков кукурузы и соль в тряпочке. Котовский угощает Ольгу. Привычно посыпает кукурузу солью и, быстро вращая початок, обгрызает его. Встает.
