— Здравия желаем, Григорий Иванович!
— Буна сара!..
К о т о в с к и й. Крештей маре…
Хозяин хаты, маленький невзрачный старичок, сидит на лавке, болтает ногами:
— Входи, голота! Собирайся, голота… Сюда, сюда, голоштанники… наваливайся, Котовский голозадых скликает! Сюда, у кого зад голый!
К о т о в с к и й. Брось, дед.
Открывает сундук, вынимает бумагу, читает:
— Кто у вас тут Якименко Петр?
Молчание.
К о т о в с к и й. Что, нету тут Якименко?
Г о л о с а. Тут он.
— Вон стоит.
— Дядько, вас кличут.
— Он, Григорий Иванович, на уши слабый.
Трясущегося от страха мужика вытаскивают вперед.
— Самый Якименко…
К о т о в с к и й (отдает ему бумагу). На, бери. (Читает следующую.) Папеску Порфирий…
П о р ф и р и й. То я буду, Григорий Иванович.
Бородатый Порфирий окружен сворой малых ребят. Жена и дочь стоят рядом с ним. Окликнули Порфирия, и пришла в движение вся его семья. Котовский протягивает ему бумагу.
Раздается громкий крик. Все оборачиваются. Якименко, с бумагой в дрожащей руке, оглядывает людей. Он хочет что-то сказать… его взгляд останавливается на Котовском. Вдруг он валится Котовскому в ноги. Тот поднимает его.
П о р ф и р и й (прочитав бумагу). Валяй, думнозео маре!.. Это же наши долговые расписки!
Взрыв восторга, радостные крики, причитанья. Якименко дрожащими пальцами рвет свою расписку на мелкие клочья, сдувает их с руки, крестится.
К о т о в с к и й. Я у князя забрал еще деньги, которые он на ваших горбах нажил. (Открывает второй сундук.) Получайте!
Сундук полон денег. Молчание. Мужики смотрят на деньги. Якименко снова крестится.
П о р ф и р и й (тихо). Как же мы их будем делить?..
К о т о в с к и й. А вот как… У тебя, Порфирий, сколько человек семьи?
П о р ф и р и й. Шестеро.
К о т о в с к и й. Ну вот и получай шесть сотен. Да ну, бери! А у тебя сколько?
К р е с т ь я н и н. Один я…
К о т о в с к и й. Получай сотню.
П о р ф и р и й (вдруг заговорил быстро-быстро). Григорий Иванович, извиняюсь, простите, пожалуйста, я недосчитал: то ведь без меня шестеро-то, а как со мной, то семеро…
Хохот… В хату вбегает мальчишка.
— Батька! Казаки!
К о т о в с к и й. Рассыпайся!.. Сбор в лесу!
Люди выбегают из хаты, прыгают в окна. Стрельба. Крики.
ЧЕТЫРЕ РАЗА ПОЛИЦИЯ АРЕСТОВЫВАЛА КОТОВСКОГО, И ЧЕТЫРЕ РАЗА КОТОВСКИЙ БЕЖАЛ… ОН УБЕГАЛ ИЗ СУДА, ИЗ ТЮРЕМНОЙ БОЛЬНИЦЫ, ИЗ ТЮРЕМНОЙ КАРЕТЫ. И КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА КОТОВСКИЙ БЕЖАЛ, СНОВА ЗАГОРАЛИСЬ ПОМЕЩИЧЬИ УСАДЬБЫ, СНОВА ВСПЫХИВАЛ ГРОЗНЫЙ ТЕРРОР ПРОТИВ БЕССАРАБСКИХ ПОМЕЩИКОВ. ВСЕ СИЛЫ ПОЛИЦИИ БЫЛИ МОБИЛИЗОВАНЫ НА ПОИМКУ КОТОВСКОГО, И, НАКОНЕЦ, ОН СНОВА БЫЛ АРЕСТОВАН.
