Об электромагнитной буре я вспомнил после вибрации парамагнитного резонатора. Это значило, что расстояние до этой самой бури около 500 метров. Оно увеличивалось и снова уменьшалось еще дважды, пока мы петлями приближались к точке, в которой должен был находиться венерианский порошок.
Образ, увиденный в базе данных, совпал с реальностью почти в точности. Тот же колченогий углепластиковый стол, осколки стекла, смешанные с серебристым порошком, перемешанным с вездесущим пеплом и шерстью. Здесь же нашлась уцелевшая чудом, но так кстати, пластиковая банка. Я выбрал из порошка самый крупный мусор, остальное сгреб рукавом в заблаговременно приготовленную пластиковую банку.
Крысы остались позади. Невдалеке раздавался электрический треск, и резонатор завибрировал снова, теперь настойчивей. Устройство внезапно умолкло, и с ним унялась буря.
«Я нашел вход», – сообщил нам Рэй.
«Спускайся, – ответил я. – Буря устранена».
Он отчетливо услышал наш голос, к тому же, как и мы, видел в темноте, потому долго искать друг друга не пришлось.
– Буря не прекратилась, – заявил Рэй внезапно. – Только отступила.
– Подойдем ближе, – предложила Веста. – Если что, вернемся к Стервятникам, потом придем сюда снова.
Мы шли по длинной галерее, вероятно, соединяющей когда-то разные корпусы лаборатории. Вскоре и я смог расслышать электрический треск. Он становился все громче, а кромешную темноту теперь разрезали белые вспышки впереди. Парамагнитный резонатор, выполнив свой долг, больше активности не проявлял. Мы обследовали каждый сантиметр лаборатории, открывали заржавленные металлические ящики, переворачивали компьютерные блоки, но вид всей техники был так плачевен, что не оставалось сомнений в невозможности получения от нее хоть какой-либо крупицы информации. Никаких камер, сейфов или тайников, в которых мог храниться опытный образец неисчерпаемой батареи, также не попадалось.
Осмотрев все иные помещения, мы вернулись к электромагнитным вспышкам. Преодолеть вихрь не рассчитывали, но захотелось посмотреть на него вблизи. Издалека он представлялся объемным и цельным, тогда как по факту состоял из множества отдельных завихрений. Одно из них, размером с человека, трепетало в центре просторной комнаты, порою выбрасывая длинные подобия рук в стороны и тревожа пепел, в который был обращен прежний интерьер. У дальней стены лежал, по-видимому, устойчивый к электрическому воздействию небольшой ящик, тоже засыпанный пеплом. Вихрь занимал только центральную часть помещения, и, выгадав момент, его можно было обойти.
