Мы двинулись вдоль стены, но внезапно вихрь потянулся в нашу сторону.
«Обнаружена угроза!»
Да ведь это просто явление, а никакой не объект. Наверное, фелиноид повредил мою систему. Но почему-то насторожилась и Веста, и Рэй поднял щит.
Электрическая волна вдруг навалилась на Рэя, обогнула щит, прокатилась по марсианину и ушла в землю. Сам энергетический сгусток, не утратив яркости, продолжал зловеще мерцать.
Попытались отступить, но вихрь не отставал. В действенности своего оружия сильно сомневались, но попробовать стоило.
Энергетические выстрелы ожидаемо не причинили вихрю вреда, не смогла с ним взаимодействовать и Веста. Мощность же его самого была настоль велика, что, коснувшись Рэя, он заставил марсианина поморщиться.
Обжегшись, Рэй торопливо попятился, но необычный противник, оказалось, вовсе и не был привязан к месту и потянулся следом.
Веста заключила вихрь в кинетическую сферу – из нее, к счастью, он не смог вырваться.
Пользуясь моментом, я подбежал к пластиковому ящику. Им оказался сложный техносейф.
– Веста! – позвал я, и она подскочила ко мне.
А энергетический сгусток распределился по внутренней поверхности сферы и начал пожирать ее, не получая повреждений, но даже становясь ярче. Сфера истончалась и таяла.
Пока Веста, приложив ладонь к сейфу, взламывала цифровой замок, я чувствовал себя самым бесполезным членом команды. Я успел опровергнуть эту мысль, снова принять, потом вспомнил, что лидер является всего лишь клеем, удерживающим вместе куда более примечательные детали.
Сфера угасала бледными искрами. Рэй попытался преградить вихрю путь, но на этот раз противник растекся вокруг него неосязаемым облаком. Поглотив сферу, он искрился энергией, но она, еще не вполне освоенная, делала его медлительным. Он растягивался наэлектризованной кинетической стеной, разделяя комнату надвое и намереваясь лишить нас возможности побега. Он огибал нас, грозя пленить в собственной сфере.
– Нужно бежать, – поторопил я Весту. Путь в глубь лаборатории еще оставался открыт.
– Я успею, – пообещала она, не повернув головы. Сосредоточенная на решении математической задачи, она не видела происходящего вокруг, и даже глаза ее, обращенные к незримому миру, потемнели и теперь, словно лампочки, поочередно вспыхивали синим и зеленым светом.
Я колебался, умирать не хотелось даже в дружеской компании.
Рэй освободил меня от мучительного выбора: крепко схватил обеими руками и не слишком бережно бросил в исчезающий проем. Моя гордость негодовала, но, поднявшись и увидев сжимающийся над ними купол, я испытал благодарность.
