(Быт. 40:8). Везде у него Божие имя, им украшает вместе и душу, и речь свою. И говоря, что истолкование от Бога, отваживается на оное, как приготовивший себя для Божьего храма. Посему рассказали ему сны, и он истолковал и раскрыл, что было загадочно и прикровенно. По окончании же истолкования, говорит главному виночерпию:
но помяни мя тобою, егда благо ти будет… яко татьбою украден бых из земли еврейския, и зде ничто зло сотворих, но ввергоша мя в ров дома сего [тюремного] (Быт. 40:14–15). Когда и нужда вызывала, не открыл лукавства братьев, но прикрывает дело кражей и тех, которые самым делом сделали его рабом, не хочет обесчестить словом, из уважения к естеству скрывает обиду; и не только на братьев не жалуется, но и лукавства госпожи не делает известным для незнающих оного; изведав, что столько в ней похотливости, непотребства, лжи, клеветы, коварства, ничего этого не вывел наружу, но представил одно простое за себя оправдание:
яко татьбою украден бых из земли еврейския, и зде ничто зло сотворих, но ввергоша мя в ров крепости сей. Смотри, какое любомудрие в словах его! Смотри, какое великодушие в мыслях! Смотри, какой нерабский и неустрашимый образ мыслей! Смотри, какая душа! Всегда она одна и та же: не превозносится в благоденствии, не унижается в злополучии, но над всем смеется – и скорбным, и приятным в жизни, удивляется же одной добродетели и в ней старается преуспевать. Какой вред причинила ему гнусность госпожи? Чем повредила порочность ее? Поэтому не утверждай, что служит во вред рабам развратность господ, ибо служащим у дурных господ можно всеми силами избегать подражания их порочности.
А что не господство – учитель зла, не богатство – производитель порока, увидя из того, что этот же самый Иосиф, освободясь от рабства и [Col. 705] заняв второе место в царстве, не превозносится высокою властью, но начальство срастворяет кротостью, власть свою доказывает попечительностью, видит братьев, замышлявших убийство, и не убивает, вспоминает о снах и забывает о зависти, возбужденной снами. Ибо голод привлек братьев в Египет и нужда заставила поклониться, когда не знали, кому кланяются. Сны, против которых восставали, приведены в исполнение замыслившими сделать их неисполнимыми; ради снов продавшие брата, чтобы не кланяться, как предсказывали сны, продажей брата уготовали поклонение, потому что проданный стал рабом; став рабом, возненавидел непотребство госпожи; возненавидев, претерпел клевету; оклеветанный, поселился в темнице; заключенный, истолковал сны слугам царским, и через это делается известным царю, успокаивает его, встревоженного снами, и, ясно истолковав и посоветовав, что должно делать, поставлен уже распорядителем того, что сам посоветовал. Обилием плодов умеряет ожидаемый неурожай земли, обильные сборы хлеба сберегает в качестве лекарства от голода, делается питателем не только египтян, но и братьев, которые отдали его на съедение. Так в действительности кланяются ему те, которые позавидовали поклонению в снах, и не принявшие поклонения во сне на самом деле воздали ему поклонение. А он, хотя приемлет поклонение, однако же не воздает братьям тем же, что сделано ими, но питает их, услуживает им, даром снабжает их хлебом. Напоследок же, увидев единоутробного брата, устроив мнимую улику, доказывающую злой умысел, когда приметил, что крепко стоят они за юношу и попечение о старце-отце предпочитают собственной своей свободе, сложив с себя грозную маску и повелев всем идти из судилища, говорит:
